В.Е. Лепский

Рефлексия субъектности «коллективного Запада»

Vladimir E. Lepskiy

Reflexion of the subjectness of the “collective West”

В настоящей статье обосновывается тренд повышения внимания к проблеме субъ­екта в широком спектре междисциплинарных исследований, включая и цивилиза­ционную тематику. Проблема субъектности является ключевой для понимания кон­фликта «коллективного Запада» и России. Проведен анализ базовых качеств субъектности «коллективного Запада»: целеустремленность, рефлексивность, ком­муникативность, социальность, способность к развитию. Это позволило сделать вывод, что олигархический интернационал оформился в высокоорганизованного субъекта «коллективного Запада» на основе соблазна превосходства над другими и возможностей неограниченного обогащения за чужой счет. Фактически сфор­мировался асоциальный субъект, использующий мировоззрение расизма. Анализ базовых характеристик субъектности «коллективного Запада» показал также, что он становится все более похожим на тоталитарную секту. Выделены базовые механиз­мы управления в тоталитарных сектах, наиболее тесно связанные с рефлексивными технологиями: разрыв ранее сложившейся жизнедеятельности; рефлексивная бло­када; социальная изоляция; рефлексивное программирование. Приведены примеры использования этих механизмов «коллективным Западом». Признаки принадлежно­сти «коллективного Запада» к тоталитарной секте отчетливо проявились в условиях пандемии COVID-19, а также при развязывании агрессии против России и Китая. Представленный анализ позволил дать обобщенную оценку специфики субъектно­сти «коллективного Запада».

Ключевые слова: коллективный Запад, субъектность, рефлексия, тоталитарные сек­ты, постнеклассическая научная рациональность, техногенная цивилизация.

The article substantiates the trend of increasing attention to the problem of the subject in a wide range of interdisciplinary studies, including civilizational topics. The problem of subjectivity is key to understanding the conflict between the “collective West” and Russia. The analysis of the basic qualities of the subjectivity of the “collective West” was carried out: purposefulness, reflexivity, communicativeness, sociality, ability to de­velop. This led to the conclusion that the oligarchic international took shape in a highly

organized subject of the “collective West” on the basis of the temptation of superiority over others and the possibility of unlimited enrichment at the expense of others. In fact, an asocial subject has formed, using the worldview of racism. An analysis of the basic characteristics of the subjectivity of the “collective West” also showed that it is becoming more and more like a totalitarian sect. The basic mechanisms of control in totalitarian sects, most closely related to reflexive technologies, are singled out: a break in the previ­ously established life activity; reflexive blockade; social isolation; reflexive program­ming. Examples of the use of these mechanisms by the “collective West” are given. Signs of belonging of the “collective West” to a totalitarian sect were clearly manifested in the context of the COVID-19 pandemic, as well as during the unleashing of aggression against Russia and China. The presented analysis made it possible to make a generalized assessment of the specifics of the subjectivity of the “collective West”.

Keywords: collective West, subjectness, reflexion, totalitarian sects, post-non-classical scientific rationality, technogenic civilization.

Введение

В начале XXI в. в философии, а также практически во всех областях со­циогуманитарного знания и прикладных исследований в сферах управле­ния, безопасности, развития социальных систем наблюдается повышение внимания к проблеме субъекта в силу целого ряда причин. Возрастание сложности социальных систем привело к кризису традиционных подходов к управлению социальными системами, основанному на иерархических ме­ханизмах. Возрастание динамики социальных трансформаций, когда нор­мой становится отсутствие норм, привело к ограничению применения дея­тельностного подхода.

Кризис идеи «экономического редукционизма» в объяснении социаль­ного развития привел к доминированию миро-проектной формы становле­ния будущего человечества, в которой ведущую роль играют субъекты проектирования будущего. Проблематика их изучения в последнее время за­метно расширилась. Здесь появился целый ряд новых направлений. Это ста­новление экономики знаний с обоснованием необходимости учета неотде­ляемого от субъектов неявного, скрытого знания; ослабление традиционных идентификационных процессов, увеличение роли проектной идентифика­ции и ее влияния на легитимность субъектов властных полномочий; возрас­тающая актуальность поиска новых подходов к сборке метасубъектов; кри­зис традиционных механизмов представительной демократии и повышение роли субъектности граждан и организаций при поиске новых механизмов прямой демократии; широкое использование «мягкой силы» в политических процессах, которая ориентирована на управление субъектами и др.

Обобщенное обоснование междисциплинарных трендов повышения ро­ли субъектности проведено в философии науки на основе развития пред­ставлений о научной рациональности (классическая, неклассическая,

постнеклассическая). Именно переход к постнеклассической рационально­сти ставит в центр внимания науки субъектов, и доминирующим становится субъектно-ориентированный подход.

Как следствие, главной причиной конфликта между Россией и «коллек­тивным Западом» является принципиально различающееся отношение к субъектности развития членов мирового сообщества. «Коллективный Запад», реализуя глобалистский проект, последовательно осуществляет раз­рушение субъектности на всех уровнях от отдельных граждан до государств, их объединений и мировых организаций, ориентированных на поддержание субъектности мирового сообщества. В центре внимания «коллективного Запада» оказывается сохранение и укрепление субъектности лидеров глоба­листского проекта, для которых  остальные субъекты мирового сообщества –это средства реализации их утопической идеи. В качестве средств для «кол­лективного Запада» рассматриваются и отдельные их члены. Убедительным доказательством является отношение к странам Европейского союза, кото­рые принуждаются к действиям, разрушающим их экономику и резко сни­жающим качество жизни населения. Последовательно предпринимались и предпринимаются попытки использовать Россию как инструмент в реали­зации  глобалистских стратегий в ущерб ее национальным интересам и суве­ренитету. После распада СССР использовались десятки внедренных Западом технологий разрушения базовых качеств субъектности развития России [2].

В отличие от стран Европейского союза, Россия смогла осознать губи­тельные последствия такого рода политики глобалистов и встать на путь открытой конфронтации в интересах сохранения своего суверенитета. Фак­тически Россия встала на позицию обеспечения не только своих националь­ных интересов, но и интересов гармоничного и справедливого развития мирового сообщества. Конфликт между Россией и «коллективным Запа­дом» – это принципиально важный цивилизационный конфликт XXI в. Сохранит ли человечество богатство цивилизационного разнообразия или оно превратится в однородную массу, лишенную цивилизационной специ­фики, состоящую из бессубъектных образований?

Приведенный ниже анализ базовых качеств субъектности «коллектив­ного Запада» позволяет выдвинуть гипотезу о том, что «коллективный Запад» обладает высоко организованной субъектностью, которая по основа­ниям ее формирования и механизмам управления соответствует субъектно­сти тоталитарных сект. Более детальное соотнесение субъектности «коллек­тивного Запада» с обобщенной моделью субъектности тоталитарной секты позволяет обосновать справедливость выдвинутой гипотезы.

Как следствие, модель субъектности «коллективного Запада» не может рассматриваться как перспективная модель будущего человечества, это эго­истическая модель в интересах узкой группы лидеров тоталитарной секты.

Россия первой восстала против такого проекта будущего человечества, ей предстоит создать новый проект будущего, гарантирующий свой сувере­нитет, а также суверенитет других членов мирового сообщества и обеспечи­вающий их консолидацию в интересах международной безопасности и раз­вития человечества.

Анализ базовых характеристик
субъектности «коллективного Запада»

Для анализа субъектности «коллективного Запада» используем дескриптивную модель субъекта, которая отражает основные регуляционно-коммуникативные аспекты всех видов его активности (деятельностной, ком­муникативной и рефлексивной). В этой модели представлены пять базовых характеристик: целеустремленность, рефлексивность, коммуникативность, социальность и способность к развитию [5].

Целеустремленность «коллективного Запада». Исторический анализ поведения «коллективного Запада» дает убедительные основания утвер­ждать, что его целеполагание базируется на самовольно присвоенном себе праве «превосходства над другими представителями человечества», а также на праве «бесконтрольного потребления в своих интересах всех ресурсов человечества». Подтверждением этого является маниакальная устремлен­ность любой ценой сохранить однополярный мир и фактически бес­контрольную гегемонию над человечеством.

В последние годы демонстрация этого подхода ярко проявляется в вы­ступлениях и действиях руководителей стран «коллективного Запада» и ли­деров его надгосударственных структур. Развязывание многочисленных во­енных конфликтов в своих геополитических и экономических интересах под надуманными фальшивыми предлогами (наличия оружия массового по­ражения, необходимости навязывания своих представлений о формах управления без учета цивилизационных особенностей народов и др.). При­своение себе права нарушать мировое правовое регулирование, навязыва­ние «правил», придуманных в кабинетах лидеров «коллективного Запада» и произвольно изменяемых в своих интересах в зависимости от сложившей­ся международной обстановки.

Адекватное этим соображениям поведение «коллективного Запада» от­четливо проявилось в условиях пандемии COVID-19, когда он не смог преодолеть ярко проявившийся эгоизм даже по отношению к своим членам. Более того, в процессе преодоления угрозы COVID-19 отчетливо прояви­лись инициативы «коллективного Запада», направленные на снижение роли мировых структур в развитии и обеспечении безопасности человечества (речь идет прежде всего о Всемирной организации здравоохранения) [1].

У такого субъекта, как «коллективный Запад», принципиально не может быть партнеров, любые субъекты мирового сообщества воспринимаются им как объекты и средства для достижения своих целей. В том числе к таковым могут быть отнесены и отдельные члены «коллективного Запада», если это потребуется в интересах его лидеров. Что наблюдается сегодня при непри­крытом разрушении субъектности членов Европейского Союза.

Такой подход к целеустремленности способствует сборке высокоорга­низованного субъекта на основе соблазна превосходства над другими и воз­можностей неограниченного обогащения за чужой счет. Этот подход попа­дает однозначно под универсальное определение расизма.

Рефлексивность «коллективного Запада». Как субъект, «коллектив­ный Запад» обладает развитыми высокотехнологичными механизмами ре­флексии, которые управляются и используются лидерами его надгосудар­ственных структур. «Коллективный Запад» – это рефлексивный субъект. Однако рефлексивные механизмы «коллективного Запада» не доступны его членам. Более того, имеет место блокировка рефлексии членов «кол­лективного Запада». Ярким примером является манипулирование со сто­роны лидеров «коллективного Запада» картинами мира у населения чле­нов Европейского Союза через управляемые СМИ, подбор и расстановку послушных и недостаточно профессионально компетентных руководи­телей европейских государств. Можно утверждать, что у «коллективного Запада» отсутствуют механизмы выработки консолидированной рефлек­сивной позиции, его рефлексия – это рефлексия лидеров надгосударствен­ных структур, которые и являются системообразующими представителя­ми «коллективного Запада». Отсутствие адекватной и разделяемой членами «коллективного Запада» коллективной рефлексии приводит к осознанию широкими слоями населения их незащищенности от разного рода угроз (например, энергетической безопасности в Европе), что может послужить катализатором (спусковым механизмом) массовости импульсивных протест­ных движений широких слоев населения, которые нарастают в странах Европейского Союза и США.

Коммуникативность «коллективного Запада». Ориентация на домини­рование иерархических механизмов управления с ведущей ролью надгосудар­ственных структур порождает тотальный контроль над коммуникативными процессами «коллективного Запада». Это проявляется в тотальном контроле и управлении наиболее развитыми средствами массовой информации и соци­альными сетями. Например, в условиях пандемии COVID-19 отчетливо про­явились проблемы коммуникаций на «коллективном Западе» на самых разно­образных уровнях от государственного до уровня отдельных организаций и сообществ. Недостаточно эффективными оказались и коммуникации уче­ных, которые не смогли оказать заметное позитивное влияние на преодоление

пандемии через научную дипломатию, а также коммуникации разнообразных общественных структур, которые не смогли организовать действенные про­цессы общественной (гражданской, народной) дипломатии [1].

Социальность «коллективного Запада». В контексте социальной ориен­тации «коллективного Запада» наиболее актуальны такие аспекты, как идентич­ность, свобода, социальная ответственность, этичность, духовность субъектов.

Идентичность членов «коллективного Запада» базируется на низмен­ных основаниях превосходства над другими людьми, на расизме.

Свобода на «коллективном Западе» весьма сомнительна, что отчетливо проявляется в последнее время через массовые гонения на граждан, выска­зывающихся против развязывания «коллективным Западом» гибридной агрессии по отношению к России и Китаю, провоцирования ядерной войны. Нарушение свободы граждан также ярко проявилось и в последних избира­тельных кампаниях в США.

Социальная ответственность «коллективного Запада» отсутствует по отношению как к членам мирового сообщества, так и к членам самого «коллективного Запада». Можно привести многочисленные примеры игнори­рования интересов слаборазвитых стран ради своих интересов (эгоистиче­ское распределение потоков зерна с Украины, которое предназначалось для стран с угрозами массового голода), бесконтрольное использование дол­ларового печатного станка для фактического обворовывания человечества, гигантское накопление государственных долгов и др. «Коллективный Запад» отчетливо продемонстрировал игнорирование социальной ответственности в процессе преодоления пандемии COVID-19. В частности, это проявилось через дифференциацию качества медицинских услуг для различных катего­рий населения (по уровню благосостояния, по возрастным и другим призна­кам); при попытках незаконного захвата средств борьбы с пандемией; в недостаточной помощи бедным государствам, которые становились впо­следствии очагами дальнейшего нарастания масштабов пандемии и др. «Коллективный Запад» – социально безответственный субъект.

Доминирующая этичность «коллективного Запада» – цель оправдывает средства. Можно привести десятки примеров, аргументирующих это утвер­ждение (разрушение Югославии и Ливии, уничтожение почти миллиона жи­телей Ирака, незаконное использование ресурсов Сирии, поддержка многих международных террористических организаций, атомная бомбардировка Японии и др.). «Коллективный Запад» обладает этикой агрессора.

Обсуждать духовность «коллективного Запада» не имеет смысла после описания вышерассмотренных характеристик его субъектности.

Способность к развитию «коллективного Запада» целесообразно рассматривать в контексте западной модели техногенной цивилизации. Модель техногенной цивилизации оказалась подходящим инструментом

для «коллективного Запада», для перехвата управления и повышения управляемости мировым сообществом за счет его унификации и атомиза­ции общества, а фактически за счет разрушения различных видов субъект­ности мирового сообщества.

Эти возможности резко возрастают при использовании цифровых технологий и искусственного интеллекта. Угрозы, идущие от использова­ния модели техногенной цивилизации, связаны в первую очередь со спе­цифическими ограничениями ее базовых ценностей – научно-техническо­го прогресса и науки. Как правило, социальные ценности остаются вне рассмотрения [7]. Как следствие, способность к развитию «коллективного Запада» ограничивается ценностями научно-технического прогресса и науки, при игнорировании социальных ценностей. В таком контексте «коллективный Запад» является лидером научно-технического развития, а игнорирование социальных ценностей дает основание характеризовать его как асоциального субъекта.

Анализ базовых характеристик субъектности «коллективного Запада» поз­воляет сделать вывод, что глобальная финансовая элита разрушила систему национального консенсуса и образовала олигархический интернационал, пре­следующий собственные интересы элиты, отличные от интересов своих наро­дов [4]. Олигархический интернационал оформился в высокоорганизованного субъекта «коллективного Запада» на основе соблазна превосходства над дру­гими и возможностей неограниченного обогащения за чужой счет. Фактически это асоциальный субъект, использующий мировоззрение расизма.

«Коллективный Запад» как тоталитарная секта

В начале XXI в. все более отчетливо начинают проявляться негативные последствия глобалистского проекта для человечества. «Коллективный Запад» вынужден блокировать рефлексию международного сообщества, в том числе и своих членов, от осознания глобальных угроз этого проекта. С учетом этого обстоятельства, а также базовых характеристик субъектности «коллек­тивного Запада», он становится все более похожим на тоталитарную секту.

Ранее нами было показано, что базовые механизмы управления в тота­литарных сектах опираются на широкий спектр рефлексивных техноло­гий [3]. В психологии принято выделять (С.Л. Рубинштейн) два способа су­ществования человека как субъекта жизни [6]. Первый – жизнь, не выходя­щая за пределы непосредственных связей, в которых живет человек (его можно назвать «реактивный способ существования»). Второй способ связан с наличием рефлексии («рефлексивный способ жизнедеятельности»). Такой подход можно распространить не только на человека, но и на групповых субъектов, в том числе и на государство. В культовых организациях и тота‐

литарных сектах используются технологии, ориентированные на формиро­вание у их членов «реактивного способа существования», эти технологии также широко используются и «коллективным Западом».

Среди базовых механизмов управления в культовых организациях и тота­литарных сектах выделим наиболее тесно связанные с рефлексивными техно­логиями и приведем примеры их использования «коллективным Западом»:

• – разрыв ранее сложившейся жизнедеятельности;

• – рефлексивная блокада;

• – социальная изоляция;

• – рефлексивное программирование.

«Разрыв ранее сложившейся жизнедеятельности» отчетливо прояв­ляется в деятельности «коллективного Запада», например, в навязывании членам Европейского союза новых форм жизнедеятельности, наносящих яв­ный ущерб их национальным интересам (разрушение сложившихся эконо­мических и культурных связей за счет принудительного введения санкций, организация потоков мигрантов, разрушение института семьи и др.).

«Рефлексивная блокада» – блокировка «несанкционированных» ре­флексивных процессов, фактически лишение субъектов возможности само­стоятельно осуществлять выбор форм жизнедеятельности. Это проявляется, например, в жестком централизованном управлении СМИ, необоснованном вытеснении из информационного пространства неподконтрольных СМИ, в блокировке экспертных обсуждений актуальных мировых проблем на три­бунах различных структур ООН и др.

«Социальная изоляция» – блокировка «несанкционированных» воздей­ствий социального окружения на субъектов культовой организации, фактиче­ски лишение возможности влияния на процессы создания или выбора новой формы жизнедеятельности ближайшего социального окружения человека (семьи, друзей, коллег и др.). Такого рода механизмы широко используются «коллективным Западом»: через санкции ограничиваются контакты, вводят­ся принудительно запреты на контакты в международных спортивных и культурных мероприятиях, визовые запреты и др.

«Рефлексивное программирование» – навязывание человеку заранее предопределенных кем-то представлений, точек зрения, позиций, мнений и других психических образований с целью принятия предлагаемой нормы жизнедеятельности. Этот «кто-то» – руководитель секты или авторитетный наставник – ставит целью достижение полного контроля над сознанием. Следует отметить, что в этих механизмах «коллективный Запад» достиг вы­дающихся результатов, сформировав единообразие представлений своих членов при полной блокировке критического анализа мировых реалий и от‐

ношений к такого рода представлениям со стороны представителей большей части человечества, не входящих в «коллективный Запад».

Обобщенно субъектную позицию «коллективного Запада» как тотали­тарной секты можно охарактеризовать следующими признаками:

• – ориентация на формирование реактивного способа жизнедеятельности у субъектов, входящих в «коллективный Запад», и у других субъектов мирового сообщества;

• – ориентация на превращение субъектов в объекты управления;

• – блокировка рефлексии субъектов;

• – рефлексивное программирование субъектов, процесс обучения, в ходе которого усвоение идей строится на эмоциональном принятии без кри­тического анализа;

• – блокировка социальных контактов (вне секты);

• – ведущая роль социализации к нормам секты;

• – доминанта группового субъекта над индивидуальным субъектом без учета его интересов;

• – ориентация на шаблонные (заранее предписанные) действия в типовых ситуациях жизнедеятельности и обязательное обращение к помощи ве­дущих представителей секты в нестандартных ситуациях;

• – жесткая, иерархическая структура управления;

• – базовые знания предметные, а не процедурные;

• – подготовка субъектов к жизнедеятельности в основном через обучение знаниям, навыкам и умениям для использования нормативных пред­ставлений и методов секты.

Эти признаки отчетливо проявились у «коллективного Запада» в усло­виях пандемии COVID-19 [1], а также в ходе развязанной агрессии против России и Китая.

Заключение

Представленный рефлексивный анализ субъектности «коллективного Запада» позволяет сделать обобщенную оценку специфики его субъектности.

Во-первых, «коллективный Запад» – высокоорганизованный субъект, сборка которого осуществляется на основе соблазна превосходства над дру­гими и возможностей неограниченного обогащения за чужой счет.

Во-вторых, «коллективный Запад» – социально безответственный субъ­ект с доминирующей этической установкой «цель оправдывает средства».

В-третьих, «коллективный Запад» обладает высокой способностью к развитию, которая ограничивается ценностями научно-технического про­гресса и науки, при игнорировании социальных ценностей.

В-четвертых, «коллективный Запад» использует все базовые механизмы управления в тоталитарных сектах.

В-пятых, в целом «коллективный Запад» это асоциальный субъект, ис­пользующий мировоззрение расизма.

Лепский Владимир Евгеньевич – доктор психологических наук, главный научный сотрудник сектора междисциплинарных проблем научно-техниче­ского развития Института философии РАН.

109240, Россия, Москва, ул. Гончарная, д. 2, стр. 1.

Vladimir E. Lepskiy – Sc.D. in Psychology, Main Research Fellow, Department of Interdisciplinary Problems of Scientific and Technical Development, Institute of Philosophy, Russian Academy of Sciences.

109240, 12/1 Goncharnaya str., Moscow, Russia

VELepskiy@mail.ru

Список литературы

1. 1. Лепский В.Е. Рефлексия пандемии COVID-19: субъектно-ориентированный под­ход // Экономические стратегии. 2020. № 8 (174). С. 66–71.

2. 2. Лепский В.Е. Технологии управляемого хаоса – оружие разрушения субъектно­сти развития // Информационные войны. 2010. № 4. С. 69–78.

3. 3. Лепский В.Е., Степанов А.М. Рефлексивные процессы в культовых организаци­ях // Рефлексивные процессы и управление. 2002. № 2. С. 59–72.

4. 4. Панарин А.С. Искушение глобализмом. М.: ЭКСМО: Алгоритм, 2003. 415 с.

5. 5. Проблемы субъектов в постнеклассической науке / Под ред. В.И. Аршинова и В.Е. Лепского. М.: Когито-Центр, 2007. 176 с.

6. 6. Рубинштейн С.Л. Человек и мир. М.: Наука, 1997. 189 с.

7. 7. Степин В.С. XXI век – радикальная трансформация типа цивилизационного разви­тия // Глобальный мир: системные сдвиги, вызовы и контуры будущего: XVII Меж­дународ. Лихачевские научные чтения. СПб.: СПбГУП, 2017. С. 185–188.

References

1. 1. Lepskiy V.E. Refleksiya pandemii COVID-19: subyektno-oriyentirovannyy podkhod // Ekonomicheskiye strategii. 2020. № 8 (174). S. 66–71.

2. 2. Lepskiy V.E. Tekhnologii upravlyayemogo khaosa – oruzhiye razrusheniya subyekt­nosti razvitiya // Informatsionnyye voyny. 2010. № 4. S. 69–78.

3. 3. Lepskiy V.E., Stepanov A.M. Refleksivnyye protsessy v kultovykh organizatsiyakh // Refleksivnyye protsessy i upravleniye. 2002. № 2. S. 59–72.

4. 4. Panarin A.S. Iskusheniye globalizmom. M.: EKSMO: Algoritm. 2003. 415 s.

5. 5. Problemy subyektov v postneklassicheskoy nauke / Pod red. V.I. Arshinova i V.E. Lepskogo. M.: Kogito-Tsentr. 2007. 176 s.

6. 6. Rubinshteyn S.L. Chelovek i mir. M.: Nauka. 1997. 189 s.

7. 7. Stepin V.S. XXI vek – radikalnaya transformatsiya tipa tsivilizatsionnogo razvitiya // Globalnyy mir: sistemnyye sdvigi, vyzovy i kontury budushchego: XVII Mezhdunar­odnyye Likhachevskiye nauchnyye chteniya. SPb.: SPbGUP. 2017. S. 185–188.