Р.Р. Вахитов

Отношения России и Турции
в XIX – первой половине XX в.1
Миролюбие консерватизма
и конфликтогенность либерализма

Rustem R. Vakhitov

Russia – Turkey relations
in the XIXth – first half of the XXth century.
Peacefulness of conservatism
and conflictogenity of liberalism

Статья посвящена рассмотрению отношений России (Российской империи, РСФСР и СССР) и Турции (Османской империи, Турецкой республики) в период с первой половины XIX по первую половину ХХ в. Автор указывает, что отношения эти включали в себя эпохи как конфронтации, так и замирения или стремления к миру. Автор рассматривает эти эпохи с точки зрения теории модернизации и обнаруживает интересную закономерность. В периоды консервативной модернизации наблюдались периоды мира или по крайней мере мирных инициатив. Конфликты приходились в основном на периоды либерализации и вестернизации как в России, так и в Тур­ции. Автор отмечает при этом, что на либерализацию приходилось еще и господство таких идеологий, как панславизм в России и пантюркизм в Турции, которые несли и несут в себе огромный конфликтогенный потенциал. Автор объясняет это связью либерального мировоззрения и идей национализма, которую обнаружил еще русский философ-консерватор К.Н. Леонтьев. Кроме того, в периоды консерватизма Россия и Турция сталкивались с противостоянием западных держав (прежде всего – Англии и Франции), что подталкивало к сближению две «евразийские империи».

Ключевые слова: Россия, Российская империя, СССР, Османская империя, Турция, консервативная модернизация, либеральная модернизация, мир, мирные инициати­вы, конфликты, русско-турецкие войны, национализм, панславизм, пантюркизм.

---

This article is dedicated to the Russia-Turkey relations from the first half of the XIXth to the first half of XXth century (including Russian Empire, RSFSR, USSR and Ottoman Empire, Turkish Republic). During this time the countries faced periods of confrontation, peace and striving for peace. These periods are considered on the basis of the theory of modernization. It helps author to discover the remarkable consistent pattern. Periods of conservative modernization were peaceful or at least had peaceful initiatives, while conflicts generally took place during the periods of liberalization and westernization both in Russia and in Turkey. Author also notice that liberalization coincided with domination of such ideologies as Pan-Slavism in Russia and Pan-Turkism in Turkey, both of them held the potential to conflicts. Author explains this fact through the correlation between liberal views and nationalistic ideas that was discovered by Russian philosopher K.N. Leontiev. Moreover, during the periods of conservatism Russia and Turkey faced the confrontation of Western countries (mostly Great Britain and France) that spur two “Eurasian Empires” to rapprochement.

 

Keywords: Russia, Russian Empire, USSR, Ottoman Empire, Turkey, conservative mod­ernization, liberal modernization, peace, peaceful initiatives, conflicts, Russian-Turkish wars, nationalism, Pan-Slavism, Pan-Turkism.

Введение

Отношения между Россией и Турцией в историческом прошлом были сложными и неоднозначными. За последние пять веков Россия и Турция во­евали друг с другом 14 раз (!), а число мелких приграничных конфликтов превышает 300 [11, с. 12]. Причины конфликтов многообразны: это – страны-соседи, они граничат друг с другом и, естественно, неоднократно вступали в споры относительно определенных приграничных территорий (начиная с Крыма и кончая Кавказом и Закавказьем). К тому же в опреде­ленные эпохи в России были популярны идеология панславизма, а в Тур­ции – пантюркизма, которые обосновывали претензии на те земли в сосед­ней державе, где проживало и проживает нетитульное, но родственное по языку и религии население (в Турции – славяне, в России – тюрки). На­конец, вплоть до начала ХХ в. и Россия, и Турция были империями, где го­сударственной идеологемой была религия, и религии эти не совпадали (в России – восточное христианство, в Турции – суннитский ислам).

Между тем изображать историю отношений русского и турецкого го­сударств как постоянный конфликт было бы неправильным. Наряду с пери­одами противостояния в нашей общей истории были и периоды мира и со­трудничества и даже союзничества и дружбы. (Здесь и далее – курсив мой. – Р.В.) К сотрудничеству нас подталкивали общие интересы, как свя­занные с определенными сходствами (недаром русский геополитик П.Н. Са­вицкий отмечал, что Россия и Турция – евразийские державы, чья культура впитала влияние и Запада, и Востока), и противоречия во взаимоотношени­ях с ведущими державами Запада (Англией, США, Францией, Германией).

Мне представляется, что очень плодотворным является взгляд на рос­сийско-турецкие отношения с точки зрения теории модернизации.

Теория модернизации утверждает, что все цивилизации мира разделяются на два типа – традиционные, стремящиеся сохранять патриархальный образ жизни, и современные, модернистские, стремящиеся к экономическому и научно-техническому прогрессу. Запад был первым, прошедшим модерни­зацию, все остальные цивилизации осуществляли догоняющую модерниза­цию. Имеется две разновидности догоняющей модернизации – либеральная (с созданием политических институтов западной демократии) и авторитарная, или консервативная, в рамках которой у Запада перенимаются технические, научные, культурные достижения, но не демократия, тип государственного управления остается авторитарным, больше напоминающим традиционное.

На протяжении всего XIX и первой половины ХХ в. и Россия, и Турция переживали модернизацию, причем периоды либеральной модернизации чередовались с периодами модернизации консервативной. Гипотеза, кото­рую автор отстаивает, следующая. Когда в наших странах были периоды консервативной модернизации, отношения между Россией и Турцией имели тенденцию к установлению мира и перерастанию в союзнические (хотя не всегда эта тенденция реализовывалась). Когда же хоть в одной из держав начиналась либеральная модернизация, начинался период конфликтов и войн. Необходимо добавить, что в периоды консервативных модернизаций сближение России и Турции сопровождалось напряженностью в отноше­ниях обеих стран с Западом и прежде всего – с англо-саксонским полюсом Запада, а в периоды либеральных модернизаций Россия и Турция поворачи­вались лицом к Западу, но становились враждебными друг другу.

Наконец, в периоды консервативных модернизаций господствовала идео­логия религиозного толка, чей конфронтационный потенциал был не столь велик в эпоху перехода к модерному обществу, а в периоды либеральных мо­дернизаций начиная с середины XIX в. появляются идеологии «племенного национализма» (К.Н. Леонтьев), а именно – панславизм и чуть позднее пан­тюркизм, которые провоцировали территориальные споры между Россией и Турцией. И идеологии эти, как показал русский философ-консерватор К.Н. Леонтьев, имели своей основой либеральное мировоззрение.

Эта гипотеза (назовем ее «закон миролюбия консерватизма и конфликто­генности либерализма»), на наш взгляд, подтверждается историческими фак­тами. Рассмотрим с этой целью сначала три эпохи консервативной модерни­зации в истории России XIX – начала ХХ в.: правление Николая Первого, Александра Третьего, и Ленина и Сталина и соответствовавшие им в исто­рии Турции правления султанов Мехмеда Второго, и Абдул-Хамида Второго и Мустафы Кемаля Ататюрка, а затем – соответствующие периоды либераль­ных модернизаций (до эпохи падения Российской и Османской империй).

Консервативная модернизация Николая Первого
и Махмуда Второго: Ункар-Искелессийский договор

Николай Первый (Николай Александрович Романов (1796–1855, взошел на престол в 1825)) – одна из неоднозначных фигур русской истории. Рево­люционеры заклеймили его прозвищем «Палкин» за жестокие наказания (битье шпицрутенами), которые практиковали в его правление в армии. По его приказу были казнены руководители восстания офицеров-декабри­стов, а его участники сосланы в Сибирь. Николай создал политическую по­лицию («Третье отделение»), установил жесточайшую цензуру, он ликвиди­ровал философские факультеты и запретил преподавание философии (во из­бежание крамолы), идеологией империи при нем был радикальный религиозный монархизм, он поддерживал самые реакционные монархиче­ские режимы Европы, Николай помог подавить Австрии венгерское восста­ние (за что Россия получила прозвище «жандарма Европы») и сам жестоко подавил восстание поляков на своей территории.

Вместе с тем Николай Первый лучше своих предшественников понимал необходимость модернизации и индустриализации России. При нем и по его требованию была построена первая в Россия железная дорога – между Пе­тербургом (тогдашней столицей) и Москвой (древней столицей). В правле­ние Николая стали строиться новые заводы, к примеру – Сормовский меха­нический завод, производивший речные суда, Выксунские заводы близ Нижнего Новгорода, производившие паровые машины. До восшествия Ни­колая на престол в империи было всего лишь 199 хлопчатобумажных фа­брик, в 1830 г. – 538. К середине XIX в. в России имелось уже более 500 ты­сяч рабочих [20]. При этом Николай ограничил крепостное право, подписав «Указ об обязанных крестьянах». Он боролся с коррупцией, введя регуляр­ные ревизии, при нем был выпущен первый российский свод законов евро­пейского образца.

Николай произвел военную реформу, учредил военное министерство, окончательно утвердил корпусную систему. Военный историк Брикс писал о Николае: «Европейские формы, которые до него казались как бы только наружно приклеенными, вошли при нем в плоть и кровь русской армии» [9].

Наконец, при всей своей борьбе с философией, он заботился о народном образовании. При нем количество крестьянских школ увеличилось с 60 до 2 551, было открыто множество технических училищ, новые инсти­туты и университеты.

Пушкин сравнивал его с Петром Первым и писал: “Он бодро, честно пра­вит нами, Россию вновь он оживил» и «Во всем будь пращуру подобен»2.

---

Интересно, что в то же время в Турции правит султан, которого тоже ча­сто сравнивают с русским царем Петром Первым – Махмуд Второй (1785–1839 гг., взошел на престол в 1808 г.). У него было свое «восстание декабри­стов» – восстание янычар в Стамбуле, в 1826 г. (через год после русского восстания офицеров-декабристов). Восставших янычар расстреляли из пу­шек на площади Эт-майден, так же, как и восставших гвардейцев-декабри­стов на Сенатской площади. Махмуд тоже реформировал армию, упразднив корпус янычар и орден бекташи, создал армию европейского типа, упразднил военно-ленную систему, учредил министерства иностранных и внутренних дел, посольства Турции в европейских странах, ввел в состав турецкого флота суда с паровыми двигателями. Султан Махмуд не был ли­бералом и правил твердой рукой, но стремился перенимать начатки Просве­щения у Запада. Он посылал турецких юношей для учебы в Пруссию и Францию, учредил в Турции военно-морскую школу, множество средних школ, где изучались математика, естествознание и история [18]. В праздник Рамадан 1828 г. он впервые появился на публике в европейской одежде (поэтому и его, как и Николая, сравнивали с Петром Первым). Начиная с этого момента, он обязывал своих сановников подражать ему, они стригли бороды, приходили на балы и сидели вместе с европейцами, что раньше бы­ло невозможно. Итак, преобразования Махмуда вполне можно назвать кон­сервативной модернизацией.

Каковы же были отношения между Турцией и Россией в правление Махмуда Второго и Николая Первого? Прямо скажем, неоднозначными: на этот период пришлось две войны: война 1828–1829 гг. и Крымская война 1853–1856 гг. Про первую войну российские историки Турции говорят, что она «досталась по наследству» Николаю от его предшественника, импе­ратора-либерала – Александра Первого, а про вторую, Крымскую – что Ни­колай в нее ввязался, ошибочно посчитав, что Англия и Франция в ней участвовать не будут, и что в итоге от нее пострадала не только Россия, но и Турция, которая формально была державой-победительницей (обеим державам было запрещено иметь флот на Черном море), и что выиграли от этой войны только западные державы [13]. Вместе с тем именно в период консервативных модернизаций 1830-х гг. впервые случилось невиданное: Россия и Турция заключили союз на целых 8 лет! Ведь до этого, в течение всего XVIII в. и в начале XIX в. они только враждовали… Речь, конечно, идет об Ункар-Искелессийский договоре о мире, дружбе и оборонительном союзе, заключенном в 1833 г.

В 1829 г. правитель Египта Мухаммед Али-паша, бывший формально вассалом турецкого султана, перестал платить налоги в Стамбул и в 1831 г.  фактически стал добиваться независимости Египта. Турецкая армия дважды сталкивалась в бою с армией Египта, реорганизованной по европейскому

образцу, и дважды терпела поражение. Своего флота Порта лишилась во время прежней войны, поэтому перспективы Порты были безрадостны­ми. Просьбы к Франции и Англии ничего не дали (Франция, уже захватив­шая Алжир, тайно поддерживала Египет). Махмуд Второй обратился за по­мощью к Петербургу, и Махмуд и Николай… подписали договор о мире. Десятитысячный корпус русских войск высадился на азиатском берегу Босфора, в районе Ункар-Искелесси и предотвратил захват столицы Турции войсками Ибрагима-паши (сына Мухаммеда-Али), которые к тому времени уже взяли Смирну. Порта в ответ предоставила России свободный проход через проливы, тем самым Россия обезопасила свои южные рубежи от Ан­глии и Франции [15].

Договор вызвал бешенство в Париже и в Лондоне, и западная диплома­тия сделала все, чтобы он не был продлен. Выход Турции из договора отда­лил наши державы и открыл перспективу для Крымской войны, чрезвычай­но выгодной для стран Запада.

Консервативная модернизация Александра Третьего
и Абдул-Хамида Второго: предотвращение войны

Следующий период консервативной модернизации связан в России с именем императора Александра Третьего (1845–1894, взошел на престол в 1881 г.). Александр Третий пришел на смену своему отцу – Александру Второму, который вошел в историю как выдающийся либеральный рефор­матор и при котором, между прочим, была самая кровавая и тяжелая русско-турецкая война (в Турции в это время была, кстати, тоже эпоха либеральных реформ – «танзимат»). История повторилась: Николай Первый наследовал Александру Первому, который тоже был либерал-реформатором и при кото­ром тоже была русско-турецкая война.

Александр Третий в отличие от своего отца был консерватором по взгля­дам. Идеологом государства при нем стал убежденный противник реформ, сторонник монархии и клерикал, обер-прокурор Синода церкви Константин Петрович Победоносцев, которого царь очень ценил. Правление Александра Третьего характеризуют как «контрреформы», «период консервации», а фи­лософ Константин Николаевич Леонтьев писал, что царь «подморозил Рос­сию». Реформы отца он приостановил, а в некоторых областях дал «задний ход». Александр Второй ввел суды присяжных, Александр Третий, сохранив их, сократил компетенции присяжных; Александр Второй выпустил закон о земстве, Александр Третий фактически лишил избирательных прав в зем­ские органы ремесленников и мелких торговцев, но укрепил права помещи­ков. При Александре Третьем снова была ужесточена цензура, вплоть до права немедленно закрывать издания, университеты лишились автоно‐

мии, представители низших сословий – права поступать в гимназии («цир­куляр о кухаркиных детях»). Император-реакционер железной рукой пода­вил революционное движение (при нем фактически прекратились террори­стические акты, которые до этого часто устраивали революционеры, в ре­зультате одного из них погиб Александр Второй), отверг проект перехода к конституционной монархии, предлагаемый министром-либералом Лорис-Меликовым. Александр Третий выпустил указ о незыблемости самодержа­вия. Обычно обращают внимание только на это и не знают, что подобно Ни­колаю Первому, Александр Третий, будучи реакционером в политике, в эко­номике был сторонником прогрессивного развития России. При нем за 10 лет с 1880 по 1890 г. продукция крупной промышленности России вы­росла на треть. По выплавке чугуна Россия вышла на третье место в мире, а по добыче нефти к началу ХХ в. – на первое. С 1880 г. государство стало активно строить железные дороги (было начато строительство Транскавказ­ской магистрали Баку – Батуми, построена железная дорога между Самар­кандом и Каспием). Развитию экономики способствовали высокие пошлины на импорт (которые отменил Николай Второй). В 1880-е гг. экономический кризис 1870-х гг. был преодолен [12].

Александр Третий, безусловно, был царем-модернизатором, причем кон­сервативным модернизатором.

Обратимся теперь к современной ему Турции. Как и полвека назад, од­новременно с императором-консерватором в России, и в Турции правил сул­тан-консерватор – Абдул-Хамид Второй (1842–1918, взошел на престол в 1876). Его часто сравнивают с Александром Третьим [16]. Он, кстати, то­же пришел на смену султану, с которым связывают либеральные реформы – Абдул-Меджиду Первому, как и Александр Третий – своему отцу, либераль­ному реформатору Александру Второму.

В молодости султан Абдул-Хамид увлекался идеями конституционализ­ма и даже в 1876 г. обнародовал конституцию и присягнул ей, однако затем, после русско-турецкой войны 1876–1877 гг., он распустил парламент и превратился в твердого защитника абсолютной монархии. «Отца консти­туции» Мехмед-пашу сослали, и он умер в изгнании. Так же как в России Александра Третьего, в Турции Абдул-Хамида была практически уничтоже­на оппозиция, ужесточена цензура, особые права даны политической поли­ции. Сторонники демократии называют эпоху правления Абдул-Хамида «зу­люм», «эпохой деспотизма», а самого султана именуют даже «Кровавым» («Кизил») и связывают с его именем погромы армян (как с именем Алексан­дра Третьего связывают еврейские погромы 1881–1882 гг. и насильственное выселение евреев из Москвы). Наконец, Абдул-Хамид Второй, как и Алек­сандр Третий, был клерикалом, сторонником укрепления религии и религи­озных ценностей.

Вместе с тем султан-реакционер и клерикал был тоже преобразователем и реформатором, желавшим прогрессивного развития своей стране. Он за­ботился об армии, ввел всеобщую воинскую повинность для мусульман, со­здал четырехклассные военные школы для подготовки офицеров, пригласил в них в качестве преподавателей немцев. Именно при нем была создана европейски образованная офицерская элита Турции. В результате Турции, сильно пострадавшей в результате войны 1876–1877 гг., удалось выиграть в 1890-е гг. войну с Грецией.

Абдул-Хамид пытался делать шаги в сторону модернизации экономики. В 1890-е гг. он предоставляет льготы иностранным компаниям для строи­тельства ими в Турции железных дорог [1]. По приказу султана была по­строена Хиджазская железная дорога, связывавшая Стамбул, Дамаск, Мекку и Медину [6]. Она имела не только религиозное, но и военное и экономиче­ское значение. В целом при Абдул-Хамиде Втором было построено 3 тыся­чи километров железных дорог; до начала XXI в. это составляло 30% желез­нодорожных путей Турции [17].

В годы его правления внешний долг страны снизился в десять раз (с 300 млн до 30 млн алтынов), были построены множество школ, аптек, больниц, банков, библиотек. Именно тогда был создан банк «Ziraat», откры­та фабрика по пошиву одежды «Hereke», построена библиотека «Beyazit» (султан лично пожертвовал туда 30 тысяч книг), в Турции появилась теле­фонная связь, протянуты телеграфные линии (например, линия «Триполи – Бенгази»), открыто 690 школ, 109 лицеев, 20 вузов военного, промышленно­го, медицинского, гуманитарного и других направлений, французский язык введен как обязательный предмет в школах [22]. Думаю, подобно Алексан­дру Третьему, султан Абдул-Хамид Второй был выдающимся консерватив­ным модернизатором своей страны, хотя ему и не удалось реализовать свои цели до конца.

Как же складывались отношения России и Турции после того как в Пе­тербурге взошел на престол царь-консерватор, а Абдул-Хамид Второй порвал с идеями либерализма? Как ни странно, гораздо лучше, чем раньше.

Александр Третий скептически относился к панславистским иллюзиям своего отца. Сама политическая практика заставила его согласиться с довода­ми философа и публициста-консерватора К.Н. Леонтьева, который еще во время войны 1876–1877 гг. осуждал панславистские иллюзии большинства россиян (он называл их «болгаробесием») и предупреждал, что новоявленные балканские государства отвернутся от России и возьмут курс на Европу. Так оно и вышло. Пришедший к власти в Болгарии Александр Баттенберг стал сближаться с Австро-Венгрией, игнорируя интересы России. Затем Болгария напала на Сербию и присоединила Восточную Румелию, нарушив условия Берлинского конгресса. Это грозило новой войной с Портой. Алек‐

сандр Третий не желал этого (недаром он получит прозвище «Миротворец») и приказал отозвать из болгарской армии всех русских офицеров (а они со­ставляли ее костяк). Таким образом Болгария лишилась возможности начать войну против Турции.

Абдул-Хамид тоже, если оставить в стороне антихристианскую офици­альную риторику, не имел больших претензий к России. В отличие от мла­дотурок, он был панисламист, а не пантюркист, поэтому он и не думал пре­тендовать на российские территории, населенные тюрками. Его внешняя политика была обращена к Ближнему Востоку, и Хиджаз и Палестина его интересовали гораздо больше, чем Центральная Азия и Кавказ.

Консервативная модернизация
Ленина – Сталина и Мустафы Кемаля Ататюрка:
вершина росийско-турецкого сближения

Но наивысшей точкой сближения России и Турции стали 1920–1930-е гг.  Ни до, ни после них Россия и Турция не сотрудничали столь плотно и пло­дотворно (хотя и потом были периоды сближения, один из которых мы переживаем сейчас). Причем на этот же период 1920–1930-х гг. в обеих странах пришелся беспрецедентный модернизационный рывок, превратив­ший их из отсталых аграрных, сословных, клерикальных монархий в пере­довые светские государства своего времени – с промышленностью, мощны­ми вооруженными силами, грамотным населением, институтами науки, об­разования.

Показательно, что и в России, и в Турции это были именно консерватив­ные, авторитарные модернизации. Причем это закономерно. Современные исследователи (например, Р. Измайлов) считают, что такого рода преобразо­вания неизбежно встречают противодействие и широкая демократия только препятствовала бы реформам и даже обрекла их на крах.

Рассмотрим сначала пример России. Октябрьская революция 1917 г. про­ходила под лозунгами широкой демократии, предполагавшей передачу вла­сти выборным органам – Советам, но лидер большевиков В.И. Ленин в усло­виях разразившейся гражданской войны 1918–1921 гг. ограничил политиче­ские свободы, и фактически власть перешла к комитетам партии большевиков. Вероятно, Ленин после войны попытался бы восстановить де­мократию (в последние годы жизни он предпринимал такие попытки, указы­вая на опасность бюрократизации), но тяжелая болезнь (1922 г.) и смерть (1924 г.) помешали ему это сделать. В результате внутрипартийной борьбы к власти пришла группа под руководством И.В. Сталина, которая свела совет­скую демократию к простой формальности и установила сначала диктатуру верхушки партии, а потом – и личную диктатуру И.В. Сталина. Ни о каких

политических свободах в 1930-е гг. в СССР уже и помыслить было нельзя. И именно на 1930-е гг. пришлась успешная индустриализация и культурная революция, и менее успешная, не лишенная противоречий и сложностей кол­лективизация, которая, однако, выполнила свою задачу: обеспечить страну хлебом и высвободить за счет механизации сельского хозяйства миллионы крестьян для работы на городских предприятиях. Авторитарный режим Ста­лина безжалостно подавлял любую оппозицию и недовольство масс, но это и позволило довести до конца модернизационные преобразования.

В Турции все происходило схожим образом. После прихода к власти Му­стафы Кемаля и его сподвижников в результате победы в войне за независи­мость (1919–1922 гг.) установилась парламентская и формально многопар­тийная республика (1923 г.). Тем не менее власть, как и в СССР, до 1950-х гг. принадлежала только одной правящей партии – Народно-Республиканской. Попытки создать другие партии (например, Либеральную или Прогрессивно-республиканскую) приводили к политической дестабилизации, и в конце концов остальные партии были запрещены.

При этом несмотря на капиталистический характер турецкой экономики, в ней тоже был взят курс на этатизм, построение в основном государственной экономики и даже на государственное планирование (с 1930-х гг. в Турции были введены пятилетние планы, подобные советским). Важно заметить, что и в СССР, и в Турции государство стремилось к импортозамещению и да­же к экономической самодостаточности (тогда как в Российской и Османской империях в последние их десятилетия было засилье иностранного капитала). Отметим также, что конституция кемалистской Турции позволяла конфи­сковывать частную собственность ради пользы общества, вследствие этого некоторые исследователи сближают кемализм и социализм [8].

Как уже говорилось, после большевистской революции в России и кема­листской – в Турции, между странами стали складываться отношения друж­бы и сотрудничества, которые оказались столь прочными, что им не поме­шало даже некоторое недоверие, которое иногда возникало [4]. В 1919–1920 гг. Советская Россия оказала существенную помощь Мустафе Кемалю (будущему Ататюрку) в борьбе за воссоединение страны и создание респуб­лики. Помощь предполагала не только финансирование (в размере 10 мил­лионов золотом), но и передачу оружия, а также приезд в Турцию военных специалистов. Турецкий народ с благодарностью помнит помощь советской России в период становления Турецкой республики. В центре Стамбула сто­ит величественный монумент «Республика», где среди фигур лидеров ту­рецкой революции стоят и скульптурные изображения Климента Ворошило­ва и советского посла Аралова. Также 16 марта 1921 г. в Москве был подпи­сан Договор о дружбе и братстве между РСФСР и Турцией, а в 1925 г., в Париже – договор, обязывавший Россию и Турцию придерживаться ней‐

тралитета в случае войны с третьей стороной. В 1931 г. в Москве СССР и Турция подписали взаимовыгодный договор о торговле и мореплавании. Тогда же в разговоре с советским полпредом Я.З. Сурицем президент Ата­тюрк сказал советскому дипломату, что для него дружба с Россией вечна [2].

Отношения между странами несколько омрачились после запрета в Тур­ции Коммунистической партии, но когда и в СССР, и в Турции начинаются серьезные преобразования в сфере экономики и культуры, сотрудничество возобновляется – и в культурной, и в экономической, и в политической сфе­рах. В 1925 г. по приглашению советского правительства в Ленинград при­был известный турецкий историк, филолог и политический деятель Мехмед Фуад Кепрюлю-заде. Его направил лично Ататюрк, поставив перед ним за­дачу изучить советский опыт модернизации тюркских народов СССР. В сво­ем отчете по окончанию поездки ученый писал: «Если тюрки России в сво­ем научном и общественном развитии будут идти по этому пути так, как шли по сие время, то не пройдет и десяти лет, как тюрки России станут руководителями нашего умственного движения» [4]. В 1926 г. Кепрюлю-заде был приглашен в СССР на Всесоюзный тюркологический съезд в Баку, в ходе которого обсуждалась проблема перевода письменности тюрков СССР на латинский алфавит – яналиф. В 1928 г., когда Ататюрк начал ре­форму турецкой письменности и языка, он, безусловно, учитывал советский опыт. К тому времени уже все советские тюркские народы перешли на яна­лиф. Историки отмечают: «Летом 1926 г., чтобы ознакомиться с советским опытом культурного строительства, СССР посетила делегация министер­ства национального просвещения Турции во главе с заместителем министра Нафи Атуф-беем». Турецкие гости чрезвычайно интересовались борьбой с неграмотностью в СССР. Как известно, Ататюрк поставил такую же зада­чу перед своим народом – и с учетом советского опыта задача была решена, к 1940 г. 80% населения Турецкой республики были грамотны.

Советские специалисты по парашютному делу приезжали в 1920-е гг. Турцию и работали инструкторами, а турецкие летчики обучались в СССР (в том числе приемная дочь Ататюрка, первая турецкая женщина-пилот Са­биха Гекчен).

В 1927 г. по инициативе Ататюрка СССР посетила делегация Народно-Республиканской партии с тем, чтобы обменяться опытом партийной рабо­ты с функционерами ВКП(б).

В мае 1932 г. в Советский Союз с официальным визитом прибыла турец­кая правительственная делегация во главе с председателем Совета мини­стров Турции Исмет-пашой. Делегация изучала опыт индустриализации СССР и особенно – пятилетних планов. Уже летом того же 1932 г. в Турцию прибыли советские специалисты во главе с директором «Госпроектстроя» В.П. Орловым. На встрече с ними Исмет-паша выразил желание: «чтобы со‐

ветские специалисты помогли турецкому правительству создать разверну­тую программу индустриализации Турции». В 1934 г. Ататюрк утверждал первый пятилетний план для турецкой экономики. Началось активное строительство промышленных предприятий. Некоторые из них, например комбинаты в Кайссери, помогали строить советские специалисты.

Советский Союз предоставил Турецкой республике крупный кредит – в сумме 8 миллионов американских золотых долларов. До 40% турецкого импорта нефти и нефтепродуктов приходилось на СССР [19].

Исторический опыт показал, что когда «великие державы Запада» сла­бы (это был период «Великой депрессии») и им не до интриг по стравлива­нию России и Турции, две великих евразийских державы сотрудничают с большой выгодой для себя.

В конце 1930-х гг. сотрудничество, к сожалению, стало слабеть. В запад­ном мире усилилась Германия, и в Турции после смерти Ататюрка возобладал пронемецкий курс, традиционный для последних десятилетий Османской им­перии. В СССР на смену ленинскому интернационализму, столь привлека­тельному для народов Востока, утвердился сталинский русофильский патрио­тизм, что не могло не вызывать опасений у турецкой стороны.

Подведем промежуточный итог. Сделаем это в виде таблицы.

Таблица 1.

Периоды консервативной модернизации	Мирные инициативы
Россия: эпоха Николая Первого Турция: эпоха Мехмеда Второго	Ункяр-Искелесийский мирный договор
Россия: эпоха Александра Третьего Турция: эпоха Абдул-Хамида Второго	Предотвращение новой войны
Россия и СССР: эпоха Ленина и Сталина (до середины 1930-х гг.) Турция: эпоха Мустафы Кемаля Ататюрка	Тесное сотрудничество в воен­ной, политической, экономиче­ской и культурных сферах

Периоды либеральной модернизации и конфронтации: либерализм, панславизм и пантюркизм

Как я уже говорил в начале, второй тезис моей гипотезы состоит в том, что в периоды либеральных модернизаций Россия и Турция вступали в жесткие конфликты. Самая ранняя такая эпоха – это правления Алексан­дра Второго в России и Селима Третьего в Турции. Оба этих правителя осу­ществляли прозападные реформы и оба прослыли своеобразными либерала­ми. Рассмотрим их деятельность.

Император-либерал Александр Первый взошел на престол в результате дворцового переворота. Современные историки не сомневаются, что значи­тельную роль в организации этого переворота сыграл британский дипломат Чарльз Уитворт, который предложил убийцам отца Александра – царя Павла Первого около миллиона рублей [23]. Причиной недовольства Павлом со стороны Великобритании стало решение царя выйти из английской коали­ции (разорвав дипотношения с Англией в 1799 г.) и заключить союз с напо­леоновской Францией. Павел намеревался даже направить 11 полков донских казаков в поход на Индию, бывшую Британской колонией. Сообще­ние об этом, переданное Уитворту Ольгой Жеребцовой, участницей кружка за­говорщиков, решило судьбу Павла (его убили в ночь на 24 марта 1801 г. в его любимой резиденции – Михайловском замке) и возвело на престол его сына.

Александр Павлович (будущий Александр Первый), будучи наследником, обещал ввести в Россию Конституцию. Став императором, он не выполнил обещания, но сразу же начал ряд либеральных реформ. В 1801 г. он создал Негласный комитет, целью которого было ограничение самодержавия, там разрабатывалась концепция реформ. Был разрешен свободный выезд за гра­ницу, ввоз зарубежных книг, ликвидирована Тайная экспедиция (орган, зани­мавшийся политическим сыском). Александр Первый развивал просвеще­ние, либерализовал университеты, выпустил «Указ о вольных хлебопашцах», по которому крестьяне могли выкупать себя из крепостной зависимости.

В области внешней политики Александр Первый сразу же начал вести проанглийскую линию. Он отозвал казаков из Индийского похода, ликвидиро­вал комиссию по прекращению торговли с Англией (которую создал его отец), даровал привилегии английским купцам, возобновил дипотношения с Британией. 8 лет он поддерживал все английские коалиции, затем наступи­ло охлаждение отношений между Англией и Россией, и император Александр Первый даже заключил мир с Наполеоном (Тильзитский мир). Но под влия­нием дворянства, которое занималось выгодной хлебной торговлей с Бри­танской империей, отношения с Великобританией были восстановлены, что, собственно, и предопределило войну с Францией, или Отечественную войну 1812 г. (поводом для нее Наполеон назвал нарушение Тильзитского мира, по которому Россия обязывалась не снабжать Британию хлебом и лесом) [21].

Политика Александра Первого по отношению к Англии и Франции была тесно связана с его откровенной антитурецкой политикой. В Турции в это время правил султан Селим III, который, как и русский царь Александр Первый, был либералом-реформатором. Конечно, либерализм в Турции на­чала XIX в. существенно отличался от европейского и даже русского либе­рализма, тем не менее историки отмечают, что Селим пытался ограничить права янычар, упразднил военное управление ленных владений, покрови­тельствовал поэтам и ученым. При нем на турецкий язык были переведены

произведения европейских писателей, учебники по математике, военному делу, была создана типография. Селим отправлял молодых турков учиться в Европу, разработал проект всеобщего начального образования, в рамках которого стали открываться школы, причем не только для детей мусульман. Селим Третий не отличался личной жестокостью, не устраивал массовых казней и вошел в историю под прозвищем Ильхами (Вдохновенный), по­скольку сочинял стихи и музыку.

На правление Александра Первого и Селима Третьего пришлась русско-турецкая война 1806–1812 гг. Большую роль в развязывании этой войны сы­грала французская дипломатия. Формальным поводом для конфликта стало смещение султаном правителей Валахии и Молдавии по просьбе наполео­новского посла Ф. Себастиани. Франция снабжала Селима оружием. В то же время Российская империя, взяв курс на союз с Англией и предвидя войну с Францией, желала обезопасить себя с юга. Конечно, существовали объективные геополитические причины той войны, но все же, если бы Рос­сия продолжила курс Павла Первого или Александра Первого времен Тиль­зитского мира, то ситуация могла бы сложиться иначе.

Не будет преувеличением сказать, что Россия и Турция в этом смысле стали жертвой противостояния Французской и Британской империй.

Однако наиболее глубокие либеральные реформы были произведены в России в эпоху Александра Второго, а в Турции – в эпоху танзимата, когда правил султан Абдул-Меджид Третий. И именно тогда – на излете танзимата, в 1876 г. разразилась самая жестокая и кровопролитная русско-турецкая война.

Александр Второй – самый известный реформатор Российской империи. Он пришел на смену своему отцу, консерватору Николаю Первому, и вошел в историю как царь, отменивший крепостную зависимость крестьян (1861 г.). Но это – малая часть в программе его реформ. Александр Второй модернизировал систему финансов Российской империи (1863 г.); ввел но­вый университетский устав, по которому университеты получили большую самостоятельность, а философию вернули как учебный курс (1863 г.); зало­жил основы местного самоуправления, создав земства (1864 г.); реформиро­вал судопроизводство, создав суды присяжных (1864 г.); положил начало всесословному городскому самоуправлению (1870 г.); перешел от рекрут­ской повинности к всеобщей воинской повинности, создав современную ар­мию. Была ослаблена цензура, и на 1860–1870-е гг. пришлось оживление литературной, публицистической, общественной деятельности. Однако произошел и рост революционной активности, которую подхлестнул эконо­мический кризис, и в начале 1880-х гг. революционеры перешли к террору. В результате террористического акта царь-либерал в 1881 г. погиб. По иро­нии истории он в этот день планировал подписать документ, который назы­вают «конституцией Лорис-Меликова».

Внешняя политика Александра Второго отличалась откровенной антиту­рецкой направленностью и закономерно закончилась самой жестокой и кро­вавой русско-турецкой войной, в результате которой русская армия чуть не захватила Стамбул. Александр Второй не скрывал, что его задачей яв­ляется отторжение от Турции Балкан (с предоставлением независимости балканским славянам), захват Стамбула и возвращение ему статуса столицы восточного христианства. Еще одной, практической целью был контроль России над проливами Босфор и Дарданеллы.

Идеологией Российской империи при Александре Втором стал полити­ческий панславизм, концепция, требующая объединения всех славянских народов – от Петербурга до Белграда в одном, федеративном государстве под началом России. Панславизм же стал оправданием русско-турецкой войны 1876–1877 гг. Показательно, что панславизм пользовался поддержкой у поздних славянофилов, например, у Ивана Сергеевича Аксакова или Ни­колая Яковлевича Данилевского, а их предшественники – ранние русские славянофилы еще с 1820-х гг. славились как своеобразные «религиозные либералы», которые, формально признавая монархию, ждали от царя широ­ких гражданских свобод для народа. Настоящие же политические консерва­торы того времени, вроде философа Константина Николаевича Леонтьева, выступили против панславизма. К.Н. Леонтьев, как уже говорилось, преду­преждал, что болгары, получив независимость при помощи русской силы, отвернутся от России и возьмут курс на Европу (что и случилось). Но дело было не только в этом; К.Н. Леонтьев был, прежде всего, религиозным, хри­стианским философами для него религиозная общность (например, между русскими и греками) была выше племенной, этнической общности (как между русскими и болгарами). В церковном споре между греками-фанарио­тами и болгарами Леонтьев поддержал греков. Более того, в книге «Нацио­нальная политика как орудие всемирной революции» Леонтьев доказывал, что идеологии панэтнизма (пангерманизма, панславизма) возникают, когда ослабевает религиозное сознание и общество переходит к светским, проза­падным ценностям. Панэтнизм (Леонтьев называл его «племенной национа­лизм») – форма либерализма, который не что иное, как орудие разрушения старого, патриархального общества.

Интересно, что подтверждением этих мыслей Леонтьева была не только либерализация в России его времени, но и турецкая либерализация, которая вошла в историю как «танзимат». Во время танзимата изменились, навер­ное, все стороны турецкой жизни. Танзимат открылся обнародованием Гюльханейского хатт-и-шерифа, подготовленного идеологом реформ Муста­фой Рашид-пашой (1839 г.). Гюльханейский хатт-и-шериф установил пуб­личное судопроизводство, произвел уравнительные преобразования пода­тей, ликвидировал сдачу сбора налогов откупщикам, сократил срок службы

рекрутов. Он гарантировал безопасность жизни и имущества всех поддан­ных империи, причем независимо от религиозной принадлежности. Султан обязывался присягнуть верности хатт-и-шерифу, что, безусловно, было ограничением его власти, поэтому мы и должны говорить о либеральном характере этой реформы.

Наряду с либерализацией власти и законов шла европеизация Османской империи. В 1840 г. были введены бумажные деньги, основана почта, в 1844 г. были утверждены флаг и гимн империи, тогда же – введены удо­стоверения личности, наконец, в 1847 г. было официально ликвидировано рабство (кстати, за 14 лет до отмены крепостного права в России).

В 1856 г. был опубликован новый указ султана. Он требовал использо­вать для развития экономики «опыт и капиталы Европы». По сути, Турция открывалась для иностранного капитала. Затем, в 1860–1870-е гг. произо­шло углубление реформ. Была произведена земельная реформа, расширив­шая возможность сдавать земли в аренду, военная реформа, сократившая срок службы с 15 до 5 лет и введшая армию призывного типа, образователь­ная реформа, создавшая светские школы. Были сделаны шаги к уравнива­нию прав мусульман и немусульман: немусульмане получили право свиде­тельствовать в судах, входить в совещательные советы при наместниках. Наконец, в 1876 г. была принята конституция и создан парламент.

Идеологией танзимата стал османизм. В наиболее радикальной форме он был разработан представителями оппозиционного движения «Новые осма­ны», но в мягкой версии проводился и государством. Это был своеобразный гражданский национализм, наподобие французского (в эпоху танзимата Франция вообще рассматривалась как образец во многих областях). Все под­данные Османской империи, независимо от национальности и вероисповеда­ния, объявлялись «детьми одной Родины». Османизм, с одной стороны, при­знавал равенство мусульман и немусульман, и турков, и других народов им­перии, но, с другой стороны, языком этой новой гражданской нации считал турецкий (старотурецкий, османский), а культуру ее возводил к культуре османов, исламской по своим основам. Конечно, для армян или балканских славян это было неприемлемо. Российский специалист по истории болгар И.Ф. Макарова в своих работах рассматривает школьную реформу губерна­тора Мидхат-паши (одного из лидеров либералов в указанный период) в Ду­найском вилайете в конце 1860-х гг. и показывает, каким образом прогрес­сивные, казалось бы, нововведения – единые светские школы, одинаковое обучение турецких и болгарских детей, вызывали у болгар чувство возмуще­ния и способствовали радикализации политической обстановки на Балканах [10, с. 53–56] (в России схожие установки либерального панславизма подо­гревали конфликтность в царстве Польском). Вспомним, что восстание бол­гар и жестокое подавление его турками и приблизило русско-турецкую войну

1877–1878 гг. Конечно, болгары восстали не из-за школьных реформ, но в целом насаждение османизма, которое они воспринимали как отуречи­вание, сыграло определенную роль в росте напряженности.

Итак, либеральные модернизации в России и в Турции в 1850–1860-х гг. не только породили множество внутренних проблем, но и привели к обостре­нию международного положения и к конфликту между этими странами.

Либеральные модернизации начала ХХ в.:
российские «февралисты» и младотурки

Следующий предмет нашего рассмотрения – модернизации российских февралистов и османских младотурков. Они были лишь кратким историче­ским эпизодом, но в них в полной мере проявился исторический закон, про который мы говорим. В 1917 г. в России после отречения от престола царя Николая Второго к власти пришло Временное правительство, включавшее в себя представителей либеральных партий и партий умеренных социали­стов (правых эсеров и меньшевиков). Оно пробыло у власти недолго – со 2 (15) марта до 25 октября (7 ноября) 1917 г., но успело провозгласить ряд преобразований и, кроме того, заняло недвусмысленную позицию во внешней политике [7].

Временное правительство имело несколько составов. До апреля 1917 г. в нем преобладали кадеты (председатель – князь Г.Е. Львов, министр ино­странных дел – лидер кадетов П.Н. Милюков, министр Просвещения – А.А. Манулов, министр земледелия – А.И. Шингарев). Кадеты, как извест­но, были праволиберальной, буржуазной партией. 2 министерских поста были за октябристами – партией, которая была еще «правее» кадетов. Соци­алисты в первом составе правительства имели лишь 2 «портфеля», но с ап­реля количество умеренных социалистов в правительстве стало расти. В июле правительство возглавил социалист-«трудовик» А.Ф. Керенский. В последний, третий состав Временного правительства входили уже лишь 4 кадета и 6 министров-социалистов (2 эсера, 3 меньшевика, 1 трудовик). Можно сказать, что 25 октября 1917 г. левые, радикальные социалисты и коммунисты свергли правых, умеренных социалистов.

Временное правительство провело широкие либеральные преобразова­ния в России. Оно объявило гражданские свободы (слова, печати, собра­ний), легализовало политические партии. В марте 1917 г. Временное прави­тельство отменило все вероисповедальные и национальные ограничения (в Российской империи православная церковь была государственной, а ряд национальностей и религиозных групп подвергались легальной дискрими­нации), а в апреле приняло постановление «О свободе совести». Если бы не смена власти в октябре 1917 г., очевидно, отделение церкви от госу‐

дарства произошло бы и без большевиков. Правительство февралистов фак­тически провозгласило его, выдвинув лозунг «Свободная церковь в свобод­ном государстве». Следуя ему, в июне 1917 г. церковно-приходские школы были переданы Министерству народного просвещения.

Также Временное правительство провело амнистию политических заклю­ченных, ликвидировало департамент полиции и учредило новые органы пра­вопорядка – милицию, ликвидировало цензуру и жандармерию. Члены быв­шей царской семьи были арестованы, создана Комиссия по расследованию противоправных действий бывших министров (членом которой был поэт А.А. Блок). Временное правительство работало над созывом в России перво­го парламента – Учредительного собрания. Выборное законодательство было одним из самых передовых. Так, в выборах Учредительного собрания участ­вовали женщины (в то время даже в большинстве стран Запада женщины бы­ли лишены избирательных прав). Наконец, 14 сентября 1917 г. коллегия ми­нистров Временного правительства провозгласила Россию республикой.

Лидер большевиков В.И. Ульянов-Ленин, вовсе не бывший симпатизантом Временного правительства, признавал в своих «Апрельских тезисах» 1917 г.: «Россия сейчас самая свободная страна в мире из всех воюющих стран».

Однако радикально-либеральный курс во внутренней политике сочетал­ся у Временного правительства с либерально русско-националистическим и империалистическим курсом в политике внешней (что еще раз подтверди­ло правоту К.Н. Леонтьева, писавшего о связи либерализма и национализ­ма). Идеологией февралистов (от кадетов до правых эсеров) был русский имперский национал-либерализм, который был наследником идей панслави­стов эпохи Александра Второго, только «приправленный» республи­канством и апологией политических свобод.

Временное правительство твердо стояло за продолжение участия России в войне «до победного конца». Необходимо заметить, что официальная про­паганда России того времени изображала войну, начавшуюся в 1914 г., как борьбу «наций – носителей прогресса и гуманизма» (французов, англи­чан и русских) с «диким тевтонским зверем». Все это сочеталось с пансла­визмом (формальным поводом для вступления России в войну была защита Сербии) и откровенными империалистическими требованиями – отобрать у Австро-Венгрии Галицию, а у Турции – Босфор и Дарданеллы.

Вступление России в войну приветствовали толпы на улицах Петербурга с плакатами «Да здравствует Россия и славянство!». Русский национализм приобрел такой размах, что столица империи была переименована в Петро­град, «патриоты» с молчаливого попустительства полиции громили магази­ны немецких предпринимателей, власти закрывали газеты на немецком язы­ке. Философ Бердяев писал в то время, выражая мнение большинства: «Вой­на должна освободить нас, русских, от рабского и подчиненного отношения

к Германии» [3]. Другой философ – В.Ф. Эрн в известной статье выводил «милитаризм германского духа»… из учения Иммануила Канта и заявлял: «время славянофильствует». В церковной прессе звучали голоса: «тев­тонский зверь, истосковавшись по свежей крови, сбросил с себя чужое по­крывало культуры, оскалил свои страшные зубы и смертоносно зарычал на весь мир» и «Россия борется за славянство… за подлинную, истинную культуру». Сравнение немцев с озверевшими варварами и восприятие русских как борцов за высокую культуру и цивилизацию были повсеместны – от либе­ральных до эсеровских изданий, от церковных журналов до речей особ цар­ской фамилии. Современный историк В.П. Булдаков отмечает: «Российский «патриотизм» 1914 г. в отличие от патриотизма 1812 г. носил куда более агрес­сивно-гегемонистский, а не национально-оборонительный характер».

Временное правительство продолжало эту псевдопатриотическую наци­оналистическую линию. Кадеты, которые стали фактически правящей пар­тией России после Февральской революции, исповедовали идеологию наци­онал-империализма. Большинство из них были англофилами и представляли себе новую «свободную Россию» как колониальную империю, возглавляе­мую царем, власть которого ограничивает парламент и Конституция. Один из теоретиков кадетов П.Б. Струве еще до войны прославился статьей «Ве­ликая Россия» с подзаголовком «Из размышлений о проблеме русского мо­гущества» и фразой «я – западник, следовательно, я – русский национа­лист». Струве же провозгласил лозунг: «Революция во имя государства», ко­торый потом стал основой политики Временного правительства. Лидеры правительства, а также пропагандисты и лоялисты-публицисты того време­ни откровенно утверждали, что власть Романовых мешала России победо­носно завершить войну и что революция нужна для победы над немцами, австрийцами и турками, расширения пределов империи и вящей славы рус­ской нации. Как известно, Временное правительство твердо стояло за про­должение войны «до победного конца», т.е. до капитуляции Германии с ан­нексией Россией Галиции, Босфора и Дарданелл.

Показательно и отношение Временного правительства к активности политических и культурных элит других народов, входивших в империю, и к идеям федерализма и национальной автономии на окраинах. Так, Се­нат Финляндии попросил независимости Финляндии во внутренних во­просах (оставив внешнюю политику в юрисдикции Петрограда, т.е. при­знавая вхождение Финляндии в состав России). Временное правительство отказалось это сделать и отправило в Гельсингфорс (Хельсинки) нового русского генерал-губернатора Н.В. Некрасова. Также правительство февралистов пыталось назначить своего комиссара в Киев, вопреки жела­нию украинской Центральной Рады, требовавшей автономии в составе «демократической России».

В годы гражданской войны наследниками такой политики стали белые правительства – прежде всего, Колчака и Деникина. Хотя в советские вре­мена их пытались представить сторонниками реставрации монархии, это совсем не так. Фактически они были продолжателями дела февралистов, и в 1918–1921 гг. в России воевали друг против друга сторонники двух рево­люций – Февральской и Октябрьской. Что касается Колчака, то он офици­ально называл себя Верховными правителем той Российской республики, которую провозгласило Учредительное собрание, а ведь выборы в него бы­ли основной целью Временного правительства и готовились им (потому оно и звалось «Временным»). Колчак был принципиальным противником наци­ональных автономий внутри России, это стало причиной конфликта между ним и главой Башкирского войска З. Валидовым и перехода Башкирского войска на сторону «красных» (согласившихся на создание Башкирской рес­публики в составе РСФСР). Официальным лозунгом деникинцев была фра­за «Единая неделимая Россия», подразумевающая, что Россия после победы «белых» будет унитарным государством русской нации.

Увлечение идеями русского национализма и унитаризма, нежелание пойти навстречу желаниям национальных движений других народов бывшей импе­рии стало одной из причин поражения белого движения. И наоборот, гибкая политика большевиков в национальном вопросе обеспечила их победу.

Отдельно следует упомянуть об антисемитизме белых армий. Хотя офи­циально правительство Деникина осуждало антисемитизм и в составе бе­лых армий были евреи как среди офицерского состава, так и среди рядовых, «еврейские погромы» со стороны «белых» были обычным делом. За несколько месяцев 1919 г. от рук «добровольцев» погибло около 5 тысяч евреев [14]. Самый жестокий погром произошел в городе Фастове, где бело­казаки истребили около 2 тысяч евреев. Сам Деникин в мемуарах вынужден был признать: «Войска Вооруженных сил Юга не избегли общего недуга и запятнали себя еврейскими погромами на путях своих от Харькова и Ека­теринослава до Киева и Каменец-Подольска» [5, с. 535].

Обратимся теперь к Турции начала ХХ в. Существуют явные параллели между российскими февралистами, а также «белыми» времен российской гражданской войны и младотурками. И те, и другие – буржуазные запад­ники-модернизаторы, и те, и другие – сверхнационалисты (панслависты и пантюркисты), и те, и другие, несмотря на свой политический либера­лизм, виновны в этнических погромах (соответственно – евреев и армян).

Младотурки пришли к власти раньше – в результате революции 1908 г. И именно они вовлекли Турцию в войну с державами Антанты, в том числе и с Россией (в рамках этой войны была «последняя русско-турецкая война» – противостояние российской «Кавказской армии» и турецкой 3-й армии на Кавказском и Ближневосточном военном фронтах). Более того, как уже

говорилось, идеологией младотурков был пантюркизм, который отличался от панисламизма их предшественника – консервативного султана Абдул-Хамида Второго тем, что нес в себе территориальные претензии к Россий­ской империи, где проживали, наряду с другими, и тюркские народы. Во времена гражданской войны в России один из лидеров младотурков – Энвер-паша даже принял участие в этой войне на стороне среднеазиатских басмачей. Таким образом, мы снова видим подтверждение обнаруженной нами исторической закономерности: либерализация и вестернизация, как в России, так и в Турции, ведут к обострению отношений двух держав, то­гда как в периоды авторитаризма, в правление консервативных, авторитар­ных лидеров отношения улучшаются. Выразим это в виде таблицы.

Таблица 2.

Периоды либеральной модернизации	Росийско-турецкие отношения
Либеральные реформы Александра Первого и прозападный курс Селима Третьего	Русско-турецкая война 1806–1812 гг.
Эпоха реформ Александра Второго в России и эпоха танзимата в Турции	Балканская русско-турецкая война 1877–1878 гг.
В России – либерализация позднего Николая Второго (1905–1917 гг.), правление февралистов (март – но­ябрь 1917 г.) и правительства Колчака и Деникина (1918–1920 гг.) В Турции – правление «младотурков» (1908–1918 гг.)	Первая мировая война (1914–1918 гг.), в ходе которой Турция бы­ла на стороне «Тройственного сою­за», а Россия – на стороне Антанты («последняя русско-турецкая вой­на»). Военные действия Энвера-паши в советской Средней Азии

Заключение

Разумеется, в этой статье только намечена программа исследований в этом направлении. Необходимо проверить нашу гипотезу о законе миролю­бивого консерватизма и конфлитогенного либерализма, рассмотрев отноше­ния России (СССР и РФ) и Турции во второй половине ХХ и в начале XXI в.

В первом приближении можно предположить, что гипотеза в целом под­тверждается. В правление Хрущева, которое называют в России эпохой от­тепели, отношения СССР и Турции настолько ухудшились, что в 1957 г. бы­ла опасность вмешательства СССР в турецко-сирийский конфликт, а в 1958 г. Хрущев грозил Западу военной помощью Объединенной Араб­ской Республике, что предполагало военный конфликт с Турцией.

Нормализация отношений СССР с Турцией началась в 1963 г., всего за год до падения Хрущева, а достигла своего пика при консерваторе Бреж­неве (в 1978 г. было подписано соглашение об экономическом сотрудниче‐

стве). В Турции на это время пришелся приход к власти военных («мемо­рандумный переворот» 1971 г.), т.е. тоже авторитарный этап истории.

Далее, распад СССР и ельцинско-гайдаровская либерализация оберну­лись ухудшением российско-турецких отношений, а приход к власти в обе­их странах авторитарных лидеров (Эрдоган и Путин) привел к новому сбли­жению стран.

Но все это требует проверки и обсуждения. Кроме того, очевидно, что причина этой закономерности – не только обострение отношений с Западом в периоды консерватизма в России и в Турции. Есть и внутренние причины, уходящие в глубинную связь либерального мировоззрения и пан-национа­листических идеологий (панславизма и пантюркизма). Это – тема отдель­ной большой работы.

Вахитов Рустем Ринатович – кандидат философских наук, доцент ка­федры философии и политологии Башкирского государственного универ­ситета.

450074, Россия, Республика Башкортостан, Уфа, ул. Заки Валиди, д. 32.

Rustem R. Vakhitov – Ph.D. in Philosophy, associate professor, Bashkir State University.

450074, 32 Zaki Validi str., Ufa, Republic of Bashkortostan, Russia.

Rust_R_Vahitov@mail.ru

 

Список литературы

1. 1. Абдул-Хамид Второй никогда не был марионеткой. URL: https://ruskline.ru/ monitoring_smi/2005/02/25/modernizaciya_strany_po_aleksandru_tret_emu/ (дата обращения: 03.04.2023).

2. 2. Айрапетов О. СССР и Турция в контексте проблем политики 1922–1939 гг. URL: https://regnum.ru/news/polit/2656684.html (дата обращения: 03.04.2023).

3. 3. Булдаков В.П. 1914 год: русская культура перед лицом европейского кризиса. URL: https://politconcept.sfedu.ru/2015.1/11.pdf (дата обращения: 03.04.2023).

4. 4. Васильев А. Советский опыт турецкой модернизации. URL: https://historyrussia. org/tsekh-istorikov/sovetskij-opyt-dlya-turetskoj-modernizatsii.html (дата обраще­ния: 03.04.2023).

5. 5. Деникин А.И. Очерки Русской Смуты. М.: Айрис-пресс, 2006. Т. 4. 248 с.

6. 6. Железная дорога, связывающая Стамбул и Медину, была построена еще в Османской империи. URL: https://azan.kz/maqalat/read/foto-zheleznaya-doroga-svyazyivayuschaya-stambul-i-medinu-byila-10833 (дата обращения: 03.04.2023).

7. 7. Злотникова С.Г., Котова Л.В. Внутренняя политика Временного правительства в 1917 г. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/vnutrennyaya-politika-vremennogo-pravitelstva-v-1917-godu/viewer https://poznayka.org/s91065t2.html (дата обраще­ния: 03.04.2023).

8. 8. Измайлов Р.И. Кемализм и модернизационные процессы в Турции в 20–30-е гг. ХХ в. URL: http://idmedina.ru/books/materials/turkology/1/turk_izmailov.htm (дата обращения: 03.04.2023).

1. 9. Кухарук А.В. Реформирование армии правительством Николая I в 1830‑е гг. URL: https://nashasreda.ru/reformirovanie-armii-pravitelstvom-nikolaya-i-v-1830‑e-gody/ (дата обращения: 03.04.2023).

2. 10. Макарова И.Ф. Реформа образования в Болгарии 60-х гг. XIX в. и танзимат // Во­просы культурологии и истории. 2011. № 4 (XXII). С. 56–63.

3. 11. Матвеев О.В. «Стамбул гяуры нынче хвалят». Турция и славянский мир в зерка­ле взаимных представлений // Турция и славянский мир. Вопросы международ­ных отношений и историко-культурных связей / Ред. Э. Г. Вартаньян [и др.]. Краснодар: Традиция, 2016. 166 с.

4. 12. Модернизация по Александру Третьему. URL: https://ruskline.ru/monitoring_smi/2005/ 02/25/modernizaciya_strany_po_aleksandru_tret_emu/ (дата обращения: 03.04.2023).

5. 13. Петросян Ю. Османская империя. Могущество и гибель. 2-е изд., испр. СПб.: Наука, 2017. 350 с.

6. 14. Пученков А.С. Национальный вопрос в идеологии и политике южнорусского Бе­лого движения в годы Гражданской войны. 1917–1919 гг. Дис. … канд. ист. наук. СПб., 2005. 233 с.

7. 15. Самсонов А. На пути к Восточной войне: Ункяр-Искелесийский договор, страхи Австрии и Англии. URL: https://topwar.ru/33567-na-puti-k-vostochnoy-voyne-unkyar-iskelesiyskiy-dogovor-strahi-avstrii-i-anglii.html (дата обращения: 03.04.2023).

8. 16. Семенов К. Эрдоган и Османы: почему в Турции стал популярен султан Абдул-Хамид II. URL: //https://news.ru/near-east/erdogan-i-osmany-pochemu-v-turcii-stal-populyaren-sultan-abdul-hamid-ii/ (дата обращения: 03.04.2023).

9. 17. Султан Абдул-Хамид II и индустриализация Турции. URL: https://www. turantoday.com/2014/03/abdulhamid-han.htm (дата обращения: 03.04.2023).

10. 18. Султан Махмуд Второй. URL: https://turkpidya.com/ru/султан-махмуд-ii/ (дата об­ращения: 03.04.2023).

11. 19. Турция в середине 30-х гг. ХХ в. URL: http://geohyst.ru/node/5432 (дата обраще­ния: 03.04.2023).

12. 20. Экономическое развитие России при Николае Первом. URL: https://vmestevselegche. mirtesen.ru/blog/43938639389/Ekonomicheskoe-razvitie-Rossii-pri-Nikolaye-I (дата об­ращения: 03.04.2023).

13. 21. Чайка А.А. Роль Великобритании в Отечественной войне 1812 г., или был ли у России настоящий союзник. URL: https://mognovse.ru/sjb-role-velikobritanii-v-otechestvennoj-vojne-1812-goda-ili-b.html (дата обращения: 03.04.2023).

14. 22. Что оставил после себя султан Абдул-Хамид Второй? URL: https://www. livekavkaz.ru/index.php?newsid=13972 (дата обращения: 03.04.2023).

15. 23. Юферев С. Убийство Павла I: английский след. URL: https://topwar.ru/29335-ubiystvo-pavla-i-angliyskiy-sled.html (дата обращения: 03.04.2023).

References

1. 1. Abdul-Khamid Vtoroy nikogda ne byl marionetkoy. URL: https://ruskline.ru/​monitoring_smi/2005/02/25/modernizaciya_strany_po_aleksandru_tret_emu/ (access date: 03.04.2023).

2. 2. Ayrapetov O. SSSR i Turtsiya v kontekste problem politiki 1922–1939 gg. URL: https://regnum.ru/news/polit/2656684.html (access date: 03.04.2023).

3. 3. Buldakov V.P. 1914 god: russkaya kultura pered litsom yevropeyskogo krizisa. URL: https://politconcept.sfedu.ru/2015.1/11.pdf (access date: 03.04.2023).

4. 4. Vasilyev A. Sovetsky opyt turetskoy modernizatsii. URL: https://historyrussia.org/tsekh-istorikov/sovetskij-opyt-dlya-turetskoj-modernizatsii.html (access date: 03.04.2023).

5. 5. Denikin A.I. Ocherki Russkoy Smuty. M.: Ayris-press, 2006. T. 4. 248 s.

1. 6. Zheleznaya doroga, svyazyvayushchaya Stambul i Medinu, byla postroyena yeshche v Osmanskoy imperii. URL: https://azan.kz/maqalat/read/foto-zheleznaya-doroga-svyazyivayuschaya-stambul-i-medinu-byila-10833 (access date: 03.04.2023).

2. 7. Zlotnikova S.G., Kotova L.V. Vnutrennyaya politika Vremennogo pravitelstva v 1917 godu. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/vnutrennyaya-politika-vremennogo-pravitelstva-v-1917-godu/viewer https://poznayka.org/s91065t2.html (access date: 03.04.2023).

3. 8. Izmaylov R.I. Kemalizm i modernizatsionnye protsessy v Turtsii v 20–30-e gody XX veka. URL: http://idmedina.ru/books/materials/turkology/1/turk_izmailov.htm (access date: 03.04.2023).

4. 9. Kukharuk A.V. Reformirovaniye armii pravitelstvom Nikolaya I v 1830‑e gody. URL: https://nashasreda.ru/reformirovanie-armii-pravitelstvom-nikolaya-i-v-1830‑e-gody/ (access date: 03.04.2023).

5. 10. Makarova I.F. Reforma obrazovaniya v Bolgarii 60-kh gg. XIX v. i tanzimat // Voprosy kulturologii i istorii. 2011. № 4 (XXII). S. 56–63.

6. 11. Matveyev O.V. «Stambul gyaury nynche khvalyat». Turtsiya i slavyansky mir v zerkale vzaimnykh predstavleniy // Turtsiya i slavyansky mir. Voprosy mezhdunarodnykh otnosheniy i istoriko-kulturnykh svyazey / Red. E. G. Vartanyan [i dr.]. Krasnodar: Traditsiya, 2016. 166 s.

7. 12. Modernizatsiya po Aleksandru Tretyemu. URL: https://ruskline.ru/monitoring_smi/​2005/02/25/modernizaciya_strany_po_aleksandru_tret_emu/ (access date: 03.04.2023).

8. 13. Petrosyan Yu. Osmanskaya imperiya. Mogushchestvo i gibel. 2 izd., ispr. SPb.: Nauka, 2017. 350 s.

9. 14. Puchenkov A.S. Natsionalny vopros v ideologii i politike yuzhnorusskogo Belogo dvizheniya v gody Grazhdanskoy voyny. 1917–1919 gg. Dis. … kand. ist. nauk. SPb., 2005. 233 s.

10. 15. Samsonov A. Na puti k Vostochnoy voyne: Unkyar-Iskelesiyskiy dogovor, strakhi Avstrii i Anglii. URL: https://topwar.ru/33567-na-puti-k-vostochnoy-voyne-unkyar-iskelesiyskiy-dogovor-strahi-avstrii-i-anglii.html (access date: 03.04.2023).

11. 16. Semenov K. Erdogan i Osmany: pochemu v Turtsii stal populyaren sultan Abdul-Khamid II. URL: //https://news.ru/near-east/erdogan-i-osmany-pochemu-v-turcii-stal-populyaren-sultan-abdul-hamid-ii/ (access date: 03.04.2023).

12. 17. Sultan Abdul-Khamid II i industrializatsiya Turtsii. URL: https://www.turantoday. com/2014/03/abdulhamid-han.htm (access date: 03.04.2023).

13. 18. Sultan Makhmud Vtoroy. URL: https://turkpidya.com/ru/sultan-makhmud-ii/ (access date: 03.04.2023).

14. 19. Turtsiya v seredine 30-kh gg. XX veka. URL: http://geohyst.ru/node/5432 (access date: 03.04.2023).

15. 20. Ekonomicheskoye razvitiye Rossii pri Nikolae Pervom. URL: https://​vmestevselegche.mirtesen.ru/blog/43938639389/Ekonomicheskoe-razvitie-Rossii-pri-Nikolaye-I (access date: 03.04.2023).

16. 21. Chayka A.A. Rol Velikobritanii v Otechestvennoy voyne 1812 goda, ili byl li u Rossii nastoyashchy soyuznik. URL: https://mognovse.ru/sjb-role-velikobritanii-v-otechest vennoj-vojne-1812-goda-ili-b.html (access date: 03.04.2023).

17. 22. Chto ostavil posle sebya sultan Abdul-Khamid Vtoroy? URL: https://www. livekavkaz.ru/index.php?newsid=13972 (access date: 03.04.2023).

18. 23. Yuferev S. Ubiystvo Pavla I: angliyskiy sled. URL: https://topwar.ru/29335-ubiystvo-pavla-i-angliyskiy-sled.html (access date: 03.04.2023).