А.В. Никандров

Концепт социалистической цивилизации
в позднем советском политическом дискурсе. (Размышления над книгой М.П. Мчедлова
«Социализм – становление нового типа цивилизации»)

Aleksey V. Nikandrov

The concept of socialist civilization
in the late Soviet political discourse.
(Reflection on “Socialism as the formation
of a new kind of civilization” by Miran Mchedlov)

Настоящая статья написана в стиле «размышления над книгой и эпохой» и посвящена судьбе концепта социалистической цивилизации в советскую эпоху. В центре внима­ния – книга М.П. Мчедлова «Социализм – становление нового типа цивилизации» [13], вышедшая в далеком 1980 г. В этой работе советского ученого в концентриро­ванном виде представлен опыт концептуального оформления социалистической циви­лизации на основе марксизма; раскрыты основные возможности репрезентации и по­тенции развития этого понятия, свойственные советской политической мысли. Главная идея книги – социалистическая цивилизация как первая ступень коммунисти­ческой цивилизации – в свое время не получила должной оценки, вызвав лишь мини­мальную реакцию в советском научном сообществе, причиной тому был начавшийся спад внимания к поднятой М.П. Мчедловым проблематике. Незадолго до выхода кни­ги в советской политической мысли начался процесс постепенного замещения марк­систского формационного подхода новым, цивилизационным подходом, который был противопоставлен формационному. Кардинально менялась советская картина мира, и в дальнейшем под сомнение был поставлен не только формационный подход, но и весь марксизм в целом. В этом плане книга М.П. Мчедлова представляет се­рьезный научно-политический интерес как одна из последних попыток построения концепции социалистической цивилизации в рамках советской картины мира и совет­ского марксистского мировоззрения в пределах советской истории.

Ключевые слова: М.П. Мчедлов, марксизм, общественно-экономическая формация, цивилизация, государство, СССР, социалистическая цивилизация, коммунистиче­ская цивилизация, социалистический образ жизни.

This article is not a classic review, it is more like an essay, better to say, a reflection on the book and on the era associated with it. The main topic of the article is the fate of the concept of “socialist civilization” in the Soviet era. This excursus will focus on Mi­ran Mchedlov’s book “Socialism – the formation of a new type of civilization” [14], that came out in 1980. This book, written by a Soviet scientist, presents in a concentrated form the experience of conceptualizing the category of “socialist civilization” in the Marxist interpretation. It also reveals the possibilities of representation, shows the potential for the theoretical development of this concept, which were characteristic of Soviet political thought. The main idea of Miran Mchedlov is socialist civilization it­self as the first stage of communist civilization. This idea in Soviet times was not seri­ously evaluated and developed sufficiently. It did not evoke a strong reaction in Soviet political discourse although it should have caused a reaction in the scientific world. This was caused by a decline in attention to the problems of socialist civilization, which was central to the book under review. Around the same time, when did this book come out, the process of gradually replacing the Marxist formational approach with a civilizational approach began. The new approach was opposed to the classical Marxist one, based on the theory of socio-economic formations. Radical changes took place in the Soviet pic­ture of the world, in the public mind of Soviet people. After these changes, not only the formational approach was called into question, but also the Marxist-Leninist doctrine as a whole. That is why the book by Miran Mchedlov is of great interest, as this is one of the last attempts to build the concept of socialist civilization within the framework of the Soviet Marxist picture of the world in the Soviet era.

Keywords: Miran Mchedlov, Marxism, socio-economic formation, civilization, state, USSR, socialist civilization, communist civilization, socialist way of life.

Перед нами книга Мирана Петровича Мчедлова (1928–2007 гг.) «Социа­лизм – становление нового типа цивилизации». М.: Политиздат, 1980 [13]. Са­ма книга – из библиотеки Ю.К. Плетникова (экслибрис), с дарственной над­писью от автора: «На добрую память Юрию Константиновичу Плетникову с неизменным уважением. М. Мчедлов. 2/VII – 80 г.». Казалось бы, одна из тех книг, что продавались в сети специализированных магазинов «Полити­ческая книга» в Советском Союзе. Однако книга эта необычна – и далее будет показано, в чем конкретно состоят ее новизна и значение. Но не только в необычности дело: книга эта достаточно актуальна для современной Рос­сии, для эпохи, когда получает яркую, выраженную геополитическую реали­зацию странная метафора «столкновения цивилизаций» С. Хантингтона.

Работа М.П. Мчедлова актуальна не только для России, ведь социализм, в отличие от Советского Союза, по счастью истории, не ушел в прошлое; и для социалистических государств XXI в., в целом представляющих собой социалистическую цивилизацию, марксистские работы советской эпохи представляют несомненную ценность: слова названия книги сказаны о них; и при этом, по словам В.Н. Шевченко, сказанным более двадцати лет назад, «идеей, которая могла бы объединить треугольник «Россия – Китай – Ин­дия», может быть только идея социализма» [19, с. 22].

Жива марксистская и социалистическая мысль и в постсоветской Рос­сии, и чем дольше длятся поиски «национальной идеи», «идеологии» и т.п., тем в большей степени становится ясно, что искать ничего не надо, ведь все это уже есть: советская идея, советская идеология, – советское наследие.

Идея социалистической цивилизации М.П. Мчедлова в свои годы не бы­ла должным образом оценена (хотя и вызвала споры), т.к. спустя короткое время после выхода его книги в советскую мысль пришла категория «циви­лизация» без политико-исторических предикатов, которая была концептуа­лизирована с полным соблюдением всех формальных механизмов. Она шла в связке с понятиями культуры, общества, человечества, прогресса и пр., а целями ее внедрения были: 1) перспективное замещение марксистской ка­тегории «общественно-экономическая формация» на такую политически нейтральную, заведомо лишенную классового содержания категорию, как «цивилизация»; 2) элиминация марксистского содержания новой воз­можной конструкции исторического процесса; наконец, 3) создание новой картины мира, далекой от марксизма и ориентирующейся на совсем иную оптику видения истории и общества.

Операция эта прошла довольно успешно: «В декабре 1982 г. было прове­дено Всесоюзное координационное совещание, посвященное теоретико-методологическим проблемам цивилизации, на котором впервые был постав­лен вопрос о правомерности понятия цивилизации как социально-философ­ской категории… Следует заметить, что после проведения координационно­го совещания, с начала 1980-х гг. в отечественной социальной философии, социально-гуманитарных науках складывается и интенсивно развивается многоаспектное изучение цивилизационного подхода, интерес к которому быстро растет одновременно с угасанием интереса к теории формаций. Лейтмотивом, главной идеей, которая решительно пробивает себе дорогу в течение 1980-х гг., была идея единства человеческой цивилизации, необхо­димость создания теории единой цивилизации» [25, с. 59]. Уже из этого не­трудно увидеть, что классовый подход, ярко отражающийся в формацион­ной теории, был поставлен под сомнение.

Как показывает В.Н. Шевченко, «с начала перестройки во взглядах мно­гих сторонников цивилизационного подхода стало обнаруживаться все бо­лее негативное отношение к формационной теории. В критике советского социализма цивилизационный подход занял одно из главных, если не самое главное место в наборе порочащих социализм “доказательств”» [27, с. 36]. Как видно, уже в пору «перестройки» цивилизация (прежде всего, по причи­не отсутствия классового содержания, которое принципиально невозможно вложить в это понятие) одерживает верх над формацией, а после «пере­стройки» марксизм в целом был выключен из государственно-политической мысли и помещен на окраины общественно-политической мысли. Сама

«перестройка социалистического общества, – пишет С.Н. Некрасов, обосно­вывая актуальность формационного подхода и необходимость его реактуа­лизации, – как момент общей мутации постсовременности проводилась под лозунгом возвращения в лоно мировой цивилизации» [14, с. 22]. В этом пла­не работа М.П. Мчедлова представляется попыткой защитить «формацию», примирив ее с «цивилизацией». Такую же попытку предпринял чуть позже и Ю.К. Плетников: «В 1982 г. состоялась конференция “Теоретико-методо­логические проблемы анализа общественного развития”, на которой с докладом “Формационные ступени общественного развития” выступил Ю.К. Плетников. В докладе Ю.К. Плетников показал, по каким причинам теория общественно-экономических формаций занимает центральное место в материалистическом понимании истории. “Категория общественно-эконо­мической формации – целостная характеристика исторически определенной ступени человеческого общества, наиболее общая, универсальная форма це­лостности, системности общества”» [25, с. 59]. (Споры тех лет о «возвраще­нии в цивилизацию» (в этом призыве слово «возвращение» идейно нагруже­но даже больше, чем слово «цивилизация»); в особенности острая полемика А.С. Панарина и В.Н. Шевченко 1991 г. ([16; 26]), – это, вне сомнений, крайне интересная тема истории политических идей и их борьбы; она долж­на явиться темой отдельного исследования).

Есть уверенность, что многие другие советские ученые в начале 1980-х гг. также были обеспокоены непонятным желанием каких-то сил осуществить замену формации новой категорией цивилизации и предпринимали усилия по защите первой. По поводу «каких-то сил»: кто-то же организовывал много­численные конференции, поддерживал полемику, в которой цивилизация и формация если не сразу противопоставлялись, то, во всяком случае, разво­дились довольно-таки четко. Этим силам не было важно, какие концепты «вбрасывать», что и чем заменять: нужно было любым способом деконструи­ровать, т.е. «расшатать» марксизм. Цивилизация и цивилизационный подход тогда вписывались антимарксистскими и антисоветскими «цивилизаторами», понимающими цивилизацию исключительно в европоцентристском ключе с учетом американского модуса цивилизации как законного продолжения Европы, – в либеральный (впоследствии – в неолиберальный) и глобалист­ский образ мысли. Позже, когда некоторые российские ученые, обратившись, в частности, к творчеству Н.Я. Данилевского, провели ревизию цивилизаци­онного подхода, «отвязав» его от западной традиции и реидентифицировав его с позиций национальных интересов России, «цивилизаторы» стали высту­пать уже против цивилизационного подхода (см. [27, с. 38]). Стоило ученым-государственникам акцентировать роль государства в судьбе русской/россий­ской цивилизации, как тут же на них сыпались обвинения «защитников обще­человеческих ценностей» в самых разных «грехах» и ошибках. Все же отече‐

ственная государствоцентричная мысль нашла выход, связанный с разра­боткой концепции России как государства-цивилизации (А.С. Панарин, В.Н. Расторгуев), восходящей к учению Н.Я. Данилевского (см. об этом [18]).

Формация и цивилизация, совершенно разные по сущности и содержанию понятия, были рядоположены и приведены в столкновение, – и многим пока­залось, что это – альтернатива, выбор, или одно, или другое, «иного не дано», как будут говорить несколько позже (но по другому поводу). Дальнейшее раз­витие событий более чем хорошо известно: по словам В.Н. Шевченко, «вско­ре эта идея приобретет буквально отлитый в бронзу тезис, который ясно вы­разил альтернативу, вставшую перед страной: “Возвращение в цивилизацию или формационное одиночество?”. Выбор между этими альтернативами был реализован российской властью в начале 1990-х гг.» [25, с. 60]. «Формация» была схизматизирована и после «провала» социализма и марксизма была на­дежно выведена из научного оборота и изгнана из общественно-политической мысли; ликвидирована, как когда-то говорили, «как класс», вместе со своим классовым содержанием, ставшим неугодным новым maîtres-à-penser.

В дальнейшем ученые пытались отстоять формационный подход, для ни­велирования недостатков которого была разработана концепция формаци­онного редукционизма (см. [29]), но все было тщетно. Раз социализм «прова­лился», значит, смысла в формационной теории, которая стала интерпрети­роваться как идеологическая par excellence, нет, – такова была логика тех лет. Дело было не в научной ценности концепции, а в ее, как бы сейчас сказали, «марксистской идентичности», которая и отвергалась, и чем дальше – тем сильнее. Социалистический вектор мировой истории – такая постановка формационной теории была для горбачевцев 90-х г. неприемлема. Поэтому никакая доработка, перенастройка ни могла спасти «формацию» (т.е. социа­лизм; еще точнее, советский строй и мировую систему социализма). Собы­тия же «возвращения в цивилизацию» 90-х гг. помнятся до сих пор, а в наши дни эта «цивилизация», т.е. Запад, ведет с нашей страной и с российской ци­вилизацией глобальную войну – происходит настоящее clash of civilizations, по заветам американского «классика», работы которого, по словам В.Н. Рас­торгуева, «прямо рассчитаны, во-первых, на внедрение определенных идео­логических установок в политический и геополитический дискурс, а во-вто­рых, на политическую индоктринацию массовой аудитории…» [18, с. 404]. (При этом тем не менее в наши дни, по словам А.В. Буренкова, «российская политическая и общественная элита по-прежнему, как и во времена написа­ния Н.Я. Данилевским “России и Европы”, считает Россию частью западной цивилизации, поэтому оказывается неспособной сформулировать адекват­ную политическую программу действий» [7, с. 12]).

Риторика цивилизации, проводимая и поддерживаемая сверху, в своем развитии привела к изменениям в советском мировоззрении, суть которых

заключалась в том, что СССР, как «выяснилось», находится вовсе не впере­ди мировой (современной) цивилизации, а скорее является аутсайдером. Мировая (современная) цивилизация, под которой подразумевался Запад, представлялась как нечто лежащее за пределами СССР и к СССР отноше­ния не имеющая; еще далеко не факт, что наше «возвращение» будет одо­брено этой самой мировой цивилизацией – той, которая до «перестройки» называлась «буржуазной», «капиталистической», «хваленой», «цивилизаци­ей “свободного мира”» (в отличие от отвлеченного понятия мировой/челове­ческой цивилизации, не имеющего конкретных коннотаций и синонимично­го обобщенному «человечеству» или просто мировой истории). Это хорошо чувствуется по тону и стилю речи М.С. Горбачева на XXVIII съезде КПСС (1990 г.). Принимая как факт «неспособность авторитарно-бюрократической системы ввести страну в русло мировой цивилизации» [3, с. 78], «лидер» партии и страны, среди прочего, говорит: «Идеология социализма – это не учебник, где все расписано по главам, пунктам, правилам и принципам. Она будет формироваться вместе с самим социализмом по мере того, как мы будем содействовать тому, чтобы страна была накормленной, обустроенной, цивилизованной, духовно богатой, свободной, счастливой. По мере того, как заново освоим общечеловеческие ценности – не как нечто классово чуждое, а как нормальное для любого человека… Идеология социализма будет фор­мироваться в процессе включения страны в общий прогресс цивилизации» [Там же, с. 62]. Иными словами, наша страна якобы жила вдали от «нор­мальной» цивилизации, отбросив «общечеловеческие ценности» (так что их теперь надо осваивать заново), – в общем, СССР – не завуалированно, а со­вершенно открыто (тут надо отдать Горбачеву должное) представлялся как нецивилизованная страна с несчастливым, духовно бедным, да еще и ненакормленным народом.

В действительности формационный и цивилизационный подходы к ис­торическому процессу вовсе не противостояли друг другу, как это могло бы показаться (или, скорее, как это навязывалось); цивилизационный под­ход (метод) мог бы сгладить многие недостатки формационной теории, о ко­торой можно было бы сказать словами Энгельса: «…что неверно в фор­мально-экономическом смысле, может быть верно во всемирно-историче­ском смысле» [11, с. 134]. В книге М.П. Мчедлова все это мы увидим очень четко; более того, в ней мы увидим также и то, что категория «цивилиза­ция» не только может быть успешно вписана в марксизм, но и играть анали­тически привлекательную роль для решения некоторых задач в рамках марксистской проблематики; а два подхода вполне могут (на самом деле в науке – должны) работать вместе, или, во всяком случае, не мешая друг другу. Однако, увы, как мы знаем, в руках «цивилизаторов» (имеются в виду не персонажи произведений братьев Стругацких, а те идеологи, которые

обратили концепт «цивилизация» против марксизма) западный концепт «ци­вилизация», перегруженный противоречивыми историческими смысловыми наслоениями, долгой и большой полемикой, отражающий чуть ли не геопо­литические столкновения западных государств – Германии и Франции (спор «культура vs цивилизация» был отнюдь не просто о словах), оказался для советского марксизма (учения западного, но хорошо приспособленного для реализации идейных и геополитических интересов СССР) разрушительной силой, чем-то вроде интеллектуального wrecking ball (зато спустя некоторое время для Хантингтона он стал удачной интеллектуальной big stick).

Была ли эрозия марксизма в 1980-х гг., явные признаки которой после приведенных фактов легко констатировать, естественным процессом, или же кто-то его провоцировал и поддерживал? Это – тема большого исто­рического расследования, здесь же, помимо сказанного, можно привести вот какой факт: уже в начале 1970-х гг. советский марксизм «обогатился» рядом западного происхождения категорий, которые разве что с усилием могли быть размещены в системе марксистских категорий: это, прежде всего, «по­литическая система» и «политическая культура». Первая «помогла» снизить понятийную значимость категории «государство», поместив ее в более ши­рокий контекст. Вторая с успехом «помогала» в некоторой степени снизить значимость классового подхода, растворяя классы в океане культуры.

Пропоненты перестройки марксистско-ленинского понятийного каркаса советской общественно-политической науки (среди которых – Ф.М. Бурлац­кий, А.Е. Бовин, Г.А. Арбатов и др.) были весьма активны: новый термин «политическая система» был внедрен в партийный лексикон еще на XXIV съезде КПСС (1971 г.), «политическая культура» – несколько позднее; причем «политическая система» была «вписана» на этом «самом теоретическом» брежневском съезде как бы в комплекте с рядом вполне адекватных концептов («развитое социалистическое общество», «советский народ как новая историческая общность людей»). Внедрение терминов с ан­тиклассовым и антиэтатистским содержанием следует рассматривать в контексте более широкой панорамы и в связи с общим наступлением аме­риканизма на общественно-политическую мысль и науку Западной Европы, начавшимся после Второй мировой войны и к 1970-м гг. уже завершившим­ся переформатированием западноевропейской мысли под американские стандарты (см. об этом [15, с. 357–370]).

Нетрудно в этом свете установить и причины невнимания к работе М.П. Мчедлова, в которой ученый устанавливает равновесие категорий «ци­вилизация» и «общественно-экономическая формация», – равновесие, кото­рое было совсем ни к чему тем, кто желал для начала избавиться от марк­систкой формационной теории, а в перспективе (как мы знаем, недале­кой!) – и от марксизма в целом. С этой точки зрения, прежде чем перейти

ксамой работе «Социализм – становление нового типа цивилизации», небезынтересно проследить, каким статусом обладало в советском марксиз­ме понятие «цивилизация», – то понятие, которое после ухода в историю СССР и марксизма стало ключевым в России и в российской общественно-политической мысли и отправным для постмарксистского понимания исто­рии и общества. Относительно размытости, нечеткости и неясности концеп­та «цивилизация» много говорить смысла нет.

В советском политическом дискурсе концепт «цивилизация» находился не в первых рядах ни по значимости, ни по частоте употребления как в ранний советский, в сталинский, брежневский, так и в позднесоветский периоды. В этом концепте не нуждалась ни политическая наука (в ее советских обли­ках: марксизм-ленинизм, научный коммунизм, теория советского/социалисти­ческого государства и права и т.д.), ни советская идеология. Причина ясна: это избыточность концепта для советского «государственного марксизма», – так что имеются все основания вместе с Ю.А. Асояном констатировать «мар­гинальное место понятия “цивилизация” в идеологических дискуссиях ранне­го советского времени» и с ним же прийти в выводу о том, что «теоретики большевизма 1920–1930-х гг., кажется, совершенно не использовали такую конструкцию, как “советская/социалистическая цивилизация”, довольно по­пулярную на Западе и развитую в неоднократно переиздававшейся в Англии книге супругов Б. и С. Вебб “Советский коммунизм – новая цивилизация?”… Впрочем, выражение “цивилизация социализма” так и не привилось» [5, с. 114–115]. Западного происхождения концепт «цивилизация» был как бы отдан на откуп западным же идеологам: так, в том же ключе, что и у Веббов, пишет о своих впечатлениях от Советской России Л. Фейхтвангер: «Цивили­зация Советского Союза совсем молода» [24, с. 7]. Это, конечно, не означает какого-то намеренного избегания концепта: эпизодически он все же был за­действован именно как концепт, а не просто слово, которое можно легко заме­нить другими – например, «культура», «общество» и пр.

В текстах проекта третьей Программы ВКП(б) 1947 г. (окончательный вариант был составлен к августу этого года) нетрудно отыскать моменты «цивилизационной глорификации» СССР, который представляется как «спа­ситель мировой культуры и цивилизации от фашистского варварства» [21, с. 55] и справедливо полагается «оплотом культуры и цивилизации современного человечества. На базе победившего социализма в СССР сози­дается новая мировая культура, культура коммунизма» [Там же, с. 121]. При этом «советское общество создало не только новую материальную цивили­зацию – социалистическую экономику, но и новую духовную цивилиза­цию – социалистическую культуру» [Там же, с. 87]. Хотя для советских по­литиков и идеологов очевидно историческое и цивилизационное превос­ходство Советской державы, ее безусловный культурный и духовный

приоритет перед Западом (это явствует из всех текстов проекта Программы 1947 г.), термины «советская цивилизация» или «социалистическая цивили­зация» не употребляются. Понятно, что говорить строго о советской циви­лизации для марксистской мысли СССР было бессмысленно, ведь СССР на­чиная с тех лет становится частью мировой социалистической системы, ко­торая в целом только и может быть представлена как социалистическая цивилизация.

В дальнейшей риторике сталинского периода нетрудно встретить много­численные примеры, когда концепт «цивилизация» активно используется для подчеркивания советского культурного и политического превосходства. К примеру, возьмем книгу Д.Т. Шепилова «Великий Советский народ» (1950 г.). Автор как бы укореняет СССР в мировой истории и культуре: «Со­ветский Союз стоит во главе мирового прогресса и цивилизации как узако­ненный историей наследник всех духовных богатств, накопленных челове­чеством» [28, с. 15–16]. Проводя идею советского цивилизационного пер­венства в стиле тех лет («Мы являемся учителями всего мира»), идеолог уснащает свою риторику образцами высокой патетики: «Советский Союз стал оплотом мировой цивилизации и прогресса, поборником и носителем подлинной культуры. Теперь не может идти речь ни о какой цивилизации без русского языка, без науки и культуры народов Советской страны. За на­ми приоритет. От страны социализма на Запад и Восток идут теперь лучи обновления и возрождения» [Там же, с. 76].

Интересный отголосок патетической риторики высшей цивилизации на­ходится в работе, написанной с участием Р.И. Косолапова, и следующие строки, по всей видимости, принадлежат именно Ричарду Ивановичу, очень хорошо знакомому с политической литературой сталинских лет: «Наше со­циалистическое первородство, т.е. принадлежность к общественной систе­ме, впервые в истории покончившей с эксплуатацией человека человеком, социальным и национальным гнетом, воплощающей на практике идеалы свободы и демократии, равенства и мира, означает, что каждый советский человек есть гражданин общества, представляющего в данный момент выс­шую ступень цивилизации» [17, с. 325].

При Хрущеве слово «цивилизация» выпадает из дискурса. В Третьей программе КПСС (1961 г.), составленной на основе проекта 1947 г. и пред­ставляющей литературную обработку этого проекта, оно не встречается во­все. Концепт «цивилизация» не стал категорией и в рамках концепции раз­витого социалистического общества эпохи Брежнева, хотя все мотивы для этого присутствовали. Можно подобрать несколько случаев, когда такое все же происходило, но они лишь подтверждают это правило: например, на XXIV съезде КПСС гость съезда, представитель компартии Пакистана, сказал: «Советский народ – строитель нового общества, новой цивилиза‐

ции» [1, с. 491]. Проект программы ВКП(б) 1947 г. остался единственным партийным документом (и то в статусе проекта), в котором слово «цивили­зация» применялось бы в отношении СССР как социалистического государ­ства. Правда, есть один интересный и неожиданный проблеск, касающийся 1980-х гг.: на XXVI съезде КПСС (год спустя после выхода книги М.П. Мчедлова) термин «социалистическая цивилизация» все же прозву­чал! Но – опять-таки, появился он не в главном документе не только съезда, но и всей советской мысли – Отчетном докладе лидера партии, а в выступ­лениях, правда, высокостатусных партийных деятелей. Д.А. Кунаев сказал о «принципиально новой – нашей, социалистической цивилизации» [2, с. 126]. Э.А. Шеварднадзе, говоря от имени советских народов, сказал: «И теперь все мы вместе, вместе с социалистическим содружеством – ак­тивные творцы социалистической цивилизации» [Там же, с. 198].

Можно понять невнимание советской мысли к терминам «социалистиче­ская цивилизация» и «советская цивилизация» (последний в постсоветский период стал мейнстримом российских советологических исследований), но вполне законная с точки зрения марксизма конструкция «коммунистиче­ская цивилизация», как первая в истории подлинная цивилизация, знаменую­щая конец предыстории и начало истории человечества; апробированная к то­му же лидером Фабианского общества и его супругой, также по неясным при­чинам не стала частью ни теории, ни риторики. Термин «коммунистическая цивилизация» тем не менее вполне законен, и к нему советские ученые изред­ка обращались: приведем в пример брошюру 1979 г. И.А. Майзеля «Становле­ние коммунистической цивилизации и развитие науки» [10]. А вот обращаться к термину «социалистическая цивилизация» советским авторам было все же затруднительно, и когда они не хотели обходиться без риторики цивилизации, то старательно избегали точного терминологического позиционирования, при­бегая к морфологическим вариациям: «Непременным условием сохранения прежних достижений человеческой цивилизации является формирование но­вой, более высокой социалистической цивилизованности» [20, с. 15].

Определенную концептуальную актуализацию «цивилизация» получает в связи с развитием концепции социалистического/советского образа жизни. (Вскользь заметим, что эта категория в советском марксизме появилась не в начале 1970-х гг., а в начале 1950-х. Так, автор сталинского периода пи­шет: «Советский человек любит свой социалистический образ жизни, свой быт, свою культуру, так как он знает, что никакой другой несоциалистиче­ский “образ жизни” не может дать трудящемуся человеку таких огромных возможностей для развития и роста всех его сил и способностей» [8, с. 209–210]). В.И. Толстых в книге 1975 г. пишет: «Возникновение и развитие ре­ального социализма, подтвердив на практике научное предвидение класси­ков марксизма-ленинизма, представляет собой первую фазу процесса “фак‐

тического” становления в истории нового типа цивилизации – цивилизации коммунистической, формирующей новые, высшие формы человеческого об­щежития» [22, с. 175–176]. В книге М.П. Мчедлова, надо заметить, понятие образа жизни прочно связывается с категорией цивилизации (глава IV назы­вается «Образ жизни – важнейшая характеристика исторических типов ци­вилизации»), а преимущества новой цивилизации раскрываются в том чис­ле и в социалистическом образе жизни.

Итак, нельзя сказать, что движение советской общественно-политиче­ской мысли неотвратимо вело к тому, чтобы концепт «цивилизация» стал частью категориального арсенала марксистско-ленинской теории (слово «арсенал» в этом контексте вполне логично, ведь партия была вооружена марксистско-ленинским учением), однако многое подталкивало к такому развитию событий (но, увы, повторим, этот концепт стал не частью арсена­ла, а оказал разрушительное воздействие). Итак, перед нами – одновремен­но первая и, к сожалению, последняя советская работа по теме социалисти­ческой цивилизации.

М.П. Мчедлов обладал солидным теоретическим багажом в сфере поли­тической мысли, был редактором изданий многотомных воспоминаний о Ленине, а также сборника «Актуальные вопросы научного коммунизма. Развитие марксистско-ленинской теории XXVI съездом КПСС» (1983 г.), редколлегию которого он возглавлял [4]. В 1990-е гг. он защищал ленинское наследие от агрессивных нападок, отстаивая общечеловеческий смысл со­циалистических идеалов [9, с. 3–9, 204–210]. В преклонные годы Советско­го Союза (точнее, в годы, оказавшиеся, увы, для СССР преклонными) М.П. Мчедлов предпринял попытку вписать концепт «цивилизация» в си­стему советского марксизма в составе комплекса «коммунистическая/социа­листическая цивилизация», который и становится центральной идеей рассматриваемой книги М.П. Мчедлова.

В марксизме концепт «цивилизация», и это М.П. Мчедлов показывает, не носил характера категории, не был структурообразующим элементом уче­ния: он фигурировал в том концептуальном виде, в каком он ротировался в работах западных мыслителей. Специальной концептуализации классики марксизма «цивилизацию» не подвергали: смысла тратить усилия, вписывая очень сильно нагруженным смыслами концепт в марксистскую смысловую архитектонику, не было. Отсюда возникает логичный вопрос, и автор его ставит: «…Если прочный научный фундамент для рассмотрения конкрет­ной формы цивилизации обеспечивается благодаря неразрывной связи с теорией общественно-экономической формации, столь солидно разрабо­танной в марксизме-ленинизме, то в чем же их различие, какую особую на­грузку несет понятие “цивилизация” в отличие от понятия “общественно-

экономическая формация”, не взаимозаменяемые ли они, не являются ли си­нонимами эти понятия?» [13, с. 56–57].

Забегая вперед, скажем, что смысл привнесения понятия «цивилизация» в том, собственно, и состоит, чтобы создать композицию «социалистическая/​коммунистическая цивилизация». Этот вывод следует из всей работы в ее це­лом и открыто формулироваться, конечно, не будет. Пока же М.П. Мчедлов приводит ожидаемое обоснование, суть которого состоит в том, что понятие «цивилизация» включает в себя все смыслы, принадлежащие категории «культура», перекрывая эту категорию и делая ее более конкретной тем, что позволяет давать более обоснованные выводы относительно превосходства одной конкретной цивилизации над другой. Он пишет: «Рассматривая взаи­моотношения понятий “цивилизация” и “формация”, подчеркнем, что поня­тие “цивилизация” при любом его употреблении – неизменно выдвигает на первый план в качестве основополагающего природу и уровень социально­го прогресса, уровень материальной и духовной культуры…» [Там же, с. 58]. Важный акцент автор делает также и на том, что «если теория формаций в большей мере передает дискретную, прерывную сторону единого мирового исторического процесса, то в теории цивилизации делается акцент на его не­прерывности, на единстве человеческого рода…» [Там же, с. 58–59].

М.П. Мчедлов исходит из того, что «историческая суть развертывающего­ся общественного прогресса при развитом социализме – это непосредствен­ное строительство высшей фазы новой формации – коммунизма, широкое раскрытие потенций нового типа цивилизации» [Там же, с. 133]. Высоко оце­нивая вклад предшествующих цивилизаций в «последовательное развертыва­ние возможностей, потенций человеческого разума» [Там же, с. 67] и призна­вая взаимосвязи и взаимообогащение цивилизаций, ученый был уверен, что в противоборстве цивилизаций безусловное первенство принадлежит социа­листической цивилизации. Надо прибавить к этому, что если представители западной мысли, а в особой степени западные идеологи практически всегда оценивали противоборство цивилизаций в терминах или «проигрыша/вы­игрыша», «войны», «столкновения», причем неизбежного (“clash” Хантингто­на), или, если что-то шло «не так», то упадка, гибели, то советская мысль ку­да как более оптимистично смотрела на исторический процесс. Реализация неоспоримого исторического преимущества и вследствие этого – цивилизаци­онного превосходства социализма рисовалась в СССР в терминах победы в соревновании, которая в конечном счете станет победой всех.

Коммунистическая цивилизация, нынешним этапом которой является социалистическая, является первым неантагонистическим типом цивилиза­ции. Чем она характеризуется, по М.П. Мчедлову, в чем состоят ее отличия от предыдущих и, прежде всего, от буржуазной (капиталистической) циви­лизации? Такими характеристиками, компонентами новой цивилизации

«выступают обобщенные характеристики нового типа социального прогрес­са, высокий уровень материальной и духовной культуры социализма, дости­жения общественного строя, свободного от эксплуатации и угнетения, пре­имущества новой формации со всеми ее качественными и количественными характеристиками. При соотнесении этих социально-классовых факторов и характеристик с исторически достигнутыми общечеловеческими матери­альными и духовными ценностями, при раскрытии их места в едином и по­ступательном движении всемирной истории убедительно раскрывается гу­манная природа нового типа цивилизации, который представляет собой высшую ступень человеческой цивилизации, ибо создает условия для все­стороннего расцвета личности, развития трудящихся классов, наций, всего человечества» [13, с. 80].

Небезынтересно, что само понятие «коммунистическая (социалистиче­ская) цивилизация» получило рождение в марксистской литературе стран социалистического содружества (автор ссылается на некоторые работы польских, румынских и чехословацких марксистов). Примерно по такому же варианту в советской политической мысли получила развитие концепция развитого социалистического общества, ставшая заглавной теорией совет­ского марксизма эпохи Брежнева: хотя термин «развитое социалистическое общество» встречается на страницах ленинских работ, однако теоретиче­скую актуализацию он впервые приобретает не у советских марксистов, а в марксистской литературе социалистических стран (ГДР, Чехословакия). Таким образом, концепт «социалистическая цивилизация» является плодом содружества советских марксистов и марксистов братских стран социализ­ма, что ярко выражает его сущность, ведь «новая цивилизация не может быть ограничена национальными или региональными рамками», что опре­деляет сама «природа нового строя, все теснее сближающая независимые и суверенные братские страны, добивающиеся путем взаимоподдержки и тесного всестороннего сотрудничества общего подъема во всех сферах об­щественной жизни» [Там же, с. 89].

Глава II книги называется «Проблема социалистических и общечелове­ческих ценностей», однако ее содержание выходит куда как дальше за рам­ки обозначенной темы. В принципе многие вопросы, связанные с названной темой, нашли свое разрешение в предыдущей главе. Но здесь автор концен­трируется на классовом содержании ценностей, утверждая в полном согла­сии с марксистским учением, что «в реальной жизни нет абстрактных – су­ществующих вне времени и пространства – общечеловеческих ценностей; иначе говоря, они не изолированы от классовых отношений» [Там же, с. 102]. И далее развивается, пожалуй, центральная идея автора, которая, вполне возможно, и насторожила тех, кто в 1980-е гг., а тем более позднее, выступал как раз за общечеловеческие ценности, выдавая за них западные

политические постулаты и установки. Не исключено, что будущие интел­лектуальные пропоненты «перестройки», действующие уже тогда, сочли эту идею или чем-то вроде ретроградства, или же восприняли ее в качестве жестко контрастирующей будущей перестроечной картине мира, контуры которой прорисовывались в советском интеллектуально-политическом дис­курсе приблизительно с середины 1970-х гг., если не с более раннего време­ни (вспомним «политическую систему» и т.п.).

Вот что говорит М.П. Мчедлов и вот как он совмещает идею цивилиза­ции с классовым подходом: «Носитель, гарант, руководящая сила социали­стической цивилизации – рабочий класс выступает выразителем интересов трудящихся, коренных интересов человечества. Неуклонная реализация классово-пролетарского начала, утверждение и углубление социалистиче­ских принципов способствуют постепенному разрешению дилеммы классо­вого и общечеловеческого» [13, с. 102]. Получается, что грядущая коммуни­стическая цивилизация не просто не может быть достигнута человечеством без его авангарда, каким представляется советскому ученому рабочий класс, но она есть прямая цель «гуманистической миссии» [Там же, с. 104] рабоче­го класса, – конечно, это не только рабочий класс СССР, но всемирный рабо­чий класс. Рабочий класс СССР – авангард рабочего класса стран социали­стического содружества, который является авангардом рабочего класса всех стран, который, наконец, является авангардом народных масс в их целокуп­ности. Таков высокий цивилизационный статус рабочего класса. Проводя принцип партийности в цивилизационной диспозиции социализма, М.П. Мчедлов подводит дискурс именно к этому: «Новая цивилизация впер­вые в истории получает возможность ставить перед собой большие социаль­ные цели, выдвигать научно обоснованные планы развития… Направляющая и руководящая роль в этом целеустремленном прогрессивном развитии об­щества принадлежит Коммунистической партии, которая благодаря научной марксистско-ленинской теории познает объективные закономерности разви­тия общества, использует их в интересах трудящихся…» [Там же, с. 132].

Коммунистическая партия в этой панорамной картине предстает в рабо­те советского ученого как лидер и демиург построения «коммунистической (стало быть, бесклассовой, всечеловеческой) цивилизации», авангард чело­вечества. Перед нами, таким образом, пожалуй, самая высокая и смелая по­становка советских лет, во всяком случае, брежневского периода, – и в этом ряду завершающая: иных работ, исполненных такого пафоса, в советском корпусе политических текстов, включая сюда даже и официальные партий­ные, мы не находим. Но здесь же заключен и главный недостаток книги. Суть его – в том, что автор, хотя и предпринял усилия в постановке пробле­мы государства в социалистической цивилизации, не провел эту линию до­статочно сильно. Цивилизация и социализм связаны, но социалистическое

государство упущено, о нем упоминается вскользь, как бы нетвердо, нере­шительно; а ведь социалистическая цивилизация была союзом социалисти­ческих государств, объединенных прочными связями в единый братский со­юз. Партия и рабочий класс как проводники и лидеры цивилизациестрои­тельства – это смело, но неконструктивно: ни рабочий класс, на партия, при всей ее колоссальной роли в СССР, не могут быть рассмотрены как самостоятельные силы ни в международном контексте, ни даже в рам­ках братского социалистического содружества.

Проблема «цивилизация и государство» отдельно не поставлена, и это видно даже из структуры книги: главы посвящены цивилизации, ценностям, прогрессу, образу жизни, мировоззрению и глобальным проблемам: слова «государство» в оглавлении нет. Возможно, М.П. Мчедлов, полагая, что ци­вилизационная точка зрения определяет контекст настолько широкий, исто­риософский, метаисторический, невольно принял тезис, что государство в этой панораме растворяется (в этом случае не ясно, как рабочий класс и партия оказываются едва ли не центром экспозиции). Впрочем, более веро­ятно, что государствоцентризм в годы, когда создавалась книга, не был опре­деляющим вектором в политических исследованиях. Наоборот, действовала уже противоположная, антиэтатистская тенденция, выражающаяся в том числе и в растущем интересе к проблематике цивилизаций, общечеловече­ских ценностей и т.п. По всей видимости, в ходе давно забытой советской дискуссии по проблемам этатизма 1970-х гг. победили «антиэтатисты». Чув­ствуется, впрочем, что для М.П. Мчедлова это было мучительной проблемой, ведь он пытался представить СССР в качестве цивилизационного лидера, но в полном объеме это ему сделать не удалось: в конструкции отсутствует фундамент – государство, а категория государства – отправная точка любых политических исследований и концепций: Hic Rhodus, hic salta.

Отчего так получилось? Нельзя исключить, что многие непростые и пло­хо решаемые проблемы Советского Союза заставили ученого для защиты советской действительности и вообще практики социализма от участившей­ся в те годы критики его коллег-интеллектуалов искать нетривиальные способы: например, перенос преимуществ социализма на социалистиче­скую цивилизацию, что нивелировало бы критицизм искателей недостатков советской власти; усиление апологетики социалистического образа жизни; концентрация внимания на достижениях социализма в области всесто­роннего развития личности. Последнее, пожалуй, М.П. Мчедлову наиболее хорошо удается.

Социалистическая личность в книге подсвечена достаточно сильно, что в определенной мере искупает недостаточное внимание к государству, и строки, посвященные личности и цивилизации, представляют творческую удачу автора: «Одним из важнейших показателей прогресса при социали‐

стической цивилизации является ее способность создавать условия для по­следовательного решения проблемы всестороннего развития личности. Бо­лее того, здесь впервые само общество видит цель, назначение, мерило, ве­нец цивилизации в развитии всех умственных, нравственных сил, физиче­ском совершенствовании каждого своего члена» [13, с. 187].

М.П. Мчедлов приводит слова Владимира Ильича, сказанные им в бесе­де с Кларой Цеткин в 1920 г.: «Коммунизм должен нести с собой не аске­тизм, а жизнерадостность и бодрость» [Там же, с. 226]. Жизнерадостность и бодрость, исторический оптимизм – это главное, что свойственно лично­сти при социализме; «это, пожалуй, наиболее убедительное торжество всей новой цивилизации – формирование социалистического типа личности, че­ловека, свободного от взглядов, мировоззрения и психологии эксплуата­торского общества, свободного от социального пессимизма, неуверенности в завтрашнем дне, индивидуализма» [Там же, с. 230]. На этой, с одной сто­роны, оптимистичной, а с другой – грустной ноте, ибо речь о давно прошед­ших временах истории нашего государства, когда исторический оптимизм был частью мировоззрения советского народа, хотелось бы завершить обзор книги Мирана Петровича Мчедлова.

* * *

«Возвращения в цивилизацию» не получилось, и теперь объединенный Запад во главе с США ведет против России глобальную войну. Та цивилиза­ция, в которую Россия якобы хотела в 1990-х гг. «возвратиться», оказалась ан­тицивилизацией, враждебной геополитической силой, «цивилизацией НАТО». Стоило ли такое «возвращение» разрушения созданной СССР новой цивили­зации? При этом в порыве желания возврата Россия отказалась от советского наследия, от советской цивилизации, которую и надо возрождать.

Почти сразу после ухода СССР в историю возникла полемика о необходи­мости идеологии, а в 2020-х гг. эта полемика приобрела особую остроту. В самом деле, идеология нужна народу – чтобы быть ориентированным в исто­рическом времени и иметь перед собой образ возвышенного будущего; целе­устремленность, уверенность и перспективы; спокойное и оптимистичное мироощущение (спокойствие и оптимизм особенно важны, учитывая принци­пиальную стрессо- и депрессогенность капитализма). Нужна она и государ­ству: идеология придает ему силу, смысл и цель; она же, впрочем, представляет собой своего рода оковы, налагаемые государством на себя (не в этом ли при­чина отсутствия интереса к ней у современного российского государства?). Но ведь идеология у нашей страны была – советская идеология, коммунисти­ческая идеология, – та, от которой Россия отказалась. Разве не прав В.Т. Тре­тьяков, утверждающий, что отказавшись от марксистско-ленинской филосо‐

фии, мы оказались без философии вообще? (Размышления ученого см. [23]. Также на эту тему см. работу В.Н. Иванова «Идеология: pro et contra» [7]).

От коммунистической идеологии Россия отказалась – но что же взамен? Западный либеральный универсализм (он же интернациональный либера­лизм, восходящий к Вудро Вильсону), от которого никто теперь не знает, как избавиться, как отказаться? Поэтому в идейном, политическом и даже геополитическом планах для современной России жизненно необходима идеология развития на основе марксистской методологии (иной попросту нет), которая обосновывает сущность и перспективы российского пути ци­вилизационного развития, построение справедливого социального государ­ства с критическим использованием исторического опыта советского перио­да российской истории, – прежде всего, социалистической идеологии, на основе нового теоретического осмысления будущего России.

Никандров Алексей Всеволодович – кандидат политических наук, старший научный сотрудник кафедры философии политики и права философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова.

119991, Россия, Москва, Ломоносовский просп., д. 27, корп. 4.

Aleksey V. Nikandrov – Ph.D. in Political Sciences, Senior Research Fellow, Lomonosov Moscow State University.

119991, 27/4 Lomonosovsky prospect, Moscow, Russia.

bobbio71@mail.ru

Список литературы

1. 1. XXIV съезд КПСС. Стенографический отчет: в 2 т. Т. 2. М.: Политиздат, 1972. 598 с.

2. 2. XXVI съезд КПСС. Стенографический отчет: в 3 т. Т. 1. М.: Политиздат, 1981. 382 с.

3. 3. XXVIII съезд КПСС. Материалы. М.: Политиздат, 1990. 368 с.

4. 4. Актуальные вопросы научного коммунизма. Развитие марксистско-ленинской тео­рии XXVI съездом КПСС / Редкол.: М.П. Мчедлов и др. М.: Политиздат, 1983. 303 с.

5. 5. Асоян Ю.А. Исчезнувшая цивилизация? Цивилизационные категории в совет­ском идеологическом дискурсе 1920–1930-х гг. // Общественные науки и совре­менность. 2012. № 4. С. 112–119.

6. 6. Буренков А.В. Творческое наследие Н.Я. Данилевского и задачи России в XXI в. // Творческое наследие Н.Я. Данилевского и задачи России в XXI в.: Ма­териалы Международной научно-практической конференции, г. Курск, 26–27 ноя­бря 2014 г. / Ред. кол.: А.В. Буренков. Курск: Изд-во КГСХА, 2014. С. 12–50.

7. 7. Иванов В.Н. Идеология: pro et contra. М.: У Никитских ворот, 2021. 72 с.

8. 8. Капитонов Н.Л. Характерные черты и особенности советского патриотизма // О советском патриотизме: Сборник статей / Под ред. Н.П. Васильева и Ф.Д. Хрустова. М.: Госполитиздат, 1950. С. 181–213.

9. 9. Ленин, о котором спорят сегодня / М.П. Мчедлов (рук. ред. кол.). М.: Политиз­дат, 1991. 256 с.

10. 10. Майзель И.А. Становление коммунистической цивилизации и развитие науки. Л.: Знание, 1979. 36 с.

11. 11. Маркс К. Нищета философии. Ответ на «Философию нищеты» г-на Прудона. М.: Политиздат, 1987. 194 с.

1. 12. Мчедлов М.П. Понятие цивилизации в марксистско-ленинской теории. М.: Зна­ние, 1979. 63 с.

2. 13. Мчедлов М.П. Социализм – становление нового типа цивилизации. М.: Полит-издат, 1980. 263 с.

3. 14. Некрасов С.Н. Социализм между формацией и цивилизацией: внецивилизацион­ный процесс или возвращение в лоно цивилизации? // Дискурс-Пи. 2007. № 1. С. 22–25.

4. 15. Никандров А.В. Интеллектуалы и политика. Концепция политической роли ин­теллектуалов Норберто Боббио в культурно-историческом контексте ХХ в. М.: Издатель Воробьев А.В., 2016. 428 с.

5. 16. Панарин А.С. Возвращение в цивилизацию или формационное одиночество? // Философские науки. 1991. № 8. С. 3–16.

6. 17. Развитой социализм: проблемы теории и практики / Р.И. Косолапов, В.А. Пече­нев, В.С. Марков. М.: Политиздат, 1979. 400 с.

7. 18. Расторгуев В.Н. Цивилизационный путь России: Избранные труды / Под ред. Е.Н. Мощелкова, А.В. Никандрова, Т.Н. Седых. М.: Издатель Воробьев А.В., 2022. 444 с.

8. 19. Свободное слово: Интеллектуальная хроника. Альманах-2001 / Сост., отв. ред. В.И. Толстых. М.: Прогресс-Традиция, 2003. 436 с.

9. 20. Социалистический образ жизни и новый человек / Под ред. А.И. Арнольдова и Э.А. Орловой. М.: Политиздат, 1984. 342 с.

10. 21. Сталинское экономическое наследство: планы и дискуссии. 1947–1953 гг.: Доку­менты и материалы / Сост. В.В. Журавлев, Л.Н. Лазарева. М.: Политическая эн­циклопедия, 2017. 647 с.

11. 22. Толстых В.И. Образ жизни. Понятие. Реальность. Проблемы. М.: Политиздат, 1975. 184 с.

12. 23. Третьяков В.Т. Наука быть Россией. М.: Русский мир, 2007. 768 с.

13. 24. Фейхтвангер Л. Москва 1937. Отчет о поездке для моих друзей. М.: Художе­ственная литература, 1937. 96 с.

14. 25. Шевченко В.Н. Взгляды Ю.К. Плетникова на соотношение формационного и ци­вилизационного подходов в контексте академических дискуссий второй полови­ны XX в. // Проблемы цивилизационного развития. 2022. Т. 4. № 1. С. 55–68.

15. 26. Шевченко В.Н. Возвращение в цивилизацию или поиск реального пути? // Фи­лософские науки. 1991. № 8. С. 17–33.

16. 27. Шевченко В.Н. Цивилизационный подход под огнем критики // Вопросы фило­софии. 2016. № 2. С. 33–44.

17. 28. Шепилов Д.Т. Великий Советский народ. М.: Госполитиздат, 1950. 88 с.

18. 29. Шрейбер В.К. О формациях, редукционизме и формационном подходе: методо­логические размышления // Вестник Челябинского государственного универси­тета. 1993. № 2. С. 12–22.

References

1. 1. XXIV syezd KPSS. Stenograficheskiy otchet: v 2 t. T. 2. M.: Politizdat, 1972. 598 s.

2. 2. XXVI syezd KPSS. Stenograficheskiy otchet: v 3 t. T. 1. M.: Politizdat, 1981. 382 s.

3. 3. XXVIII syezd KPSS. Materialy. M.: Politizdat, 1990. 368 s.

4. 4. Aktualnye voprosy nauchnogo kommunizma. Razvitiye marksistsko-leninskoy teorii XXVI syezdom KPSS / Redkol.: M.P. Mchedlov i dr. M.: Politizdat, 1983. 303 s.

5. 5. Asoyan Yu.A. Ischeznuvshaya tsivilizatsiya? Tsivilizatsionnye kategorii v sovetskom ideologicheskom diskurse 1920–1930-kh godov // Obshchestvennye nauki i sovre­mennost. 2012. № 4. S. 112–119.

1. 6. Burenkov A.V. Tvorcheskoye naslediye N.Ya. Danilevskogo i zadachi Rossii v XXI veke // Tvorcheskoye naslediye N.Ya. Danilevskogo i zadachi Rossii v XXI veke: Materialy Mezh­dunarodnoy nauchno-prakticheskoy konferentsii, g. Kursk, 26–27 noyabrya 2014 g. / Red. kol.: A.V. Burenkov. Kursk: Izd-vo KGSKHA, 2014. S. 12–50.

2. 7. Ivanov V.N. Ideologiya: pro et contra. M.: U Nikitskikh vorot, 2021. 72 s.

3. 8. Kapitonov N.L. Kharakternye cherty i osobennosti sovetskogo patriotizma // O sovet­skom patriotizme: Sbornik statey / Pod red. N.P. Vasilyeva i F.D. Khrustova. M.: Gospolitizdat, 1950. S. 181–213.

4. 9. Lenin, o kotorom sporyat segodnya / M.P. Mchedlov (ruk. red. kol.). M.: Politizdat, 1991. 256 s.

5. 10. Mayzel I.A. Stanovleniye kommunisticheskoy tsivilizatsii i razvitiye nauki. L.: Znaniye, 1979. 36 s.

6. 11. Marks K. Nishcheta filosofii. Otvet na «Filosofiyu nishchety» g-na Prudona. M.: Polit-izdat, 1987. 194 s.

7. 12. Mchedlov M.P. Ponyatiye tsivilizatsii v marksistsko-leninskoy teorii. M.: Znaniye, 1979. 63 s.

8. 13. Mchedlov M.P. Sotsializm – stanovleniye novogo tipa tsivilizatsii. M.: Politizdat, 1980. 263 s.

9. 14. Nekrasov S.N. Sotsializm mezhdu formatsiyey i tsivilizatsiyey: vnetsivilizatsionny protsess ili vozvrashcheniye v lono tsivilizatsii? // Diskurs-Pi. 2007. № 1. S. 22–25.

10. 15. Nikandrov A.V. Intellektualy i politika. Kontseptsiya politicheskoy roli intellektualov Norberto Bobbio v kulturno-istoricheskom kontekste XX veka. M.: Izdatel Vorobyev A.V., 2016. 428 s.

11. 16. Panarin A.S. Vozvrashcheniye v tsivilizatsiyu ili formatsionnoye odinochestvo? // Filosofskiye nauki. 1991. № 8. S. 3–16.

12. 17. Razvitoy sotsializm: problemy teorii i praktiki / R.I. Kosolapov, V.A. Pechenev, V.S. Markov. M.: Politizdat, 1979. 400 s.

13. 18. Rastorguyev V.N. Tsivilizatsionny put Rossii: Izbrannye trudy / Pod red. E.N. Mo-shchelkova, A.V. Nikandrova, T.N. Sedykh. M.: Izdatel Vorobyev A.V., 2022. 444 s.

14. 19. Svobodnoye slovo: Intellektualnaya khronika. Almanakh-2001 / Sost., otv. red. V.I. Tolstykh. M.: Progress-Traditsiya, 2003. 436 s.

15. 20. Sotsialistichesky obraz zhizni i novy chelovek / Pod red. A.I. Arnoldova i E.A. Orlovoy. M.: Politizdat, 1984. 342 s.

16. 21. Stalinskoye ekonomicheskoye nasledstvo: plany i diskussii. 1947–1953 gg.: Doku­menty i materialy / Sost. V.V. Zhuravlev, L.N. Lazareva. M.: Politicheskaya entsiklo­pediya, 2017. 647 s.

17. 22. Tolstykh V.I. Obraz zhizni. Ponyatiye. Realnost. Problemy. M.: Politizdat, 1975. 184 s.

18. 23. Tretyakov V.T. Nauka byt Rossiyey. M.: Russky mir, 2007. 768 s.

19. 24. Feykhtvanger L. Moskva 1937. Otchet o poyezdke dlya moikh druzey. M.: Khudo-zhestvennaya literatura, 1937. 96 s.

20. 25. Shevchenko V.N. Vzglyady Yu.K. Pletnikova na sootnosheniye formatsionnogo i tsi-vilizatsionnogo podkhodov v kontekste akademicheskikh diskussiy vtoroy poloviny XX v. // Problemy tsivilizatsionnogo razvitiya. 2022. T. 4. № 1. S. 55–68.

21. 26. Shevchenko V.N. Vozvrashcheniye v tsivilizatsiyu ili poisk realnogo puti? // Filosof­skiye nauki. 1991. № 8. S. 17–33.

22. 27. Shevchenko V.N. Tsivilizatsionny podkhod pod ognem kritiki // Voprosy filosofii. 2016. № 2. S. 33–44.

23. 28. Shepilov D.T. Veliki y Sovetskiy narod. M.: Gospolitizdat, 1950. 88 s.

24. 29. Shreyber V.K. O formatsiyakh, reduktsionizme i formatsionnom podkhode: metodo-logicheskiye razmyshleniya // Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universi-teta. 1993. № 2. S. 12–22.