И.М. Угрин

Рецензия на книгу «Цивилизационная миссия Сибири: от техногенно-потребительской к духовно-экологической стратегии глобального и регионального развития: монография» (коллектив авторов; под ред. А.В. Иванова). Барнаул: Новый формат, 2022. 368 с.

Ivan M. Ugrin

Review of the book “Civilization mission of Siberia:
from technogenic-consumer to spiritual-ecological strategy
of global and regional development: monograph”
(group of authors; ed. by A.V. Ivanov).
Barnaul: Noviy format, 2022. 368 p.

Российское могущество прирастать будет Сибирью…

М.В. Ломоносов

В рецензии на коллективную монографию (под ред. А.А. Иванова) «Цивилизацион­ная миссия Сибири: от техногенно-потребительской к духовно-экологической стра­тегии глобального и регионального развития» проанализирована главная идея кни­ги на предмет ее рациональной обоснованности, раскрыто содержание основных разделов книги, рассмотрены сильные и слабые стороны используемой методоло­гии. Данная монография представляет из себя цельное научное исследование, по­священное вопросам стратегического развития Сибири в контексте более общей проблематики глобального развития. Авторы исходят из положения о необходимо­сти замены глобалисткой модели техногенно-потребительской цивилизации на мо­дель духовно-экологической (ноосферной) цивилизации. Такой взгляд весьма ин­тересен и позволяет прийти к неожиданным выводам.

Ключевые слова: российская цивилизация, Сибирь, стратегии развития, евразий­ство, глобальное и региональное, мегапроекты, Большая Евразия, духовно-экологи­ческая цивилизация, альтернатива.

In the review of the collective monograph “The Civilizational Mission of Siberia: from a Technogenic-Consumerist to a Spiritual-Ecological Strategy for Global and Regional De­velopment” (edited by A.A. Ivanov), the main idea of the book was analyzed for its ratio­nal justification, the content of the main sections of the book was revealed, and the strengths and weaknesses of the used methodology were considered. This mono­graph represents a comprehensive scientific study devoted to issues of strategic develop­ment of Siberia in the context of the more general problem of global development. The au­thors proceed from the position of the necessity to replace the globalist model of a techno­genic-consumerist civilization with a model of a spiritual-ecological (noospheric) civiliza­tion. Such a view is very interesting and allows for unexpected conclusions.

Keywords: Russian civilization, Siberia, development strategies, Eurasianism, global and regional, megaprojects, Greater Eurasia, spiritual-ecological civilization, alternative.

Вопрос о глобальном развитии тесным образом связан с вопросом о региональном развитии. Рассматривая проблему развития крупных сооб­ществ, – имперских, национальных, цивилизационных, федеративных, – мы сталкиваемся с проблемой развития отдельных региональных обществ вну­три этих крупных образований. Их место и значение в контексте проблемы глобального развития может разнится. Так, к примеру, роль жителей столиц, как правило, в истории стран более значима, чем жителей провинций. Не потому, что жители столиц всегда отличаются в лучшую сторону по своим человеческим качествам от жителей провинций, а потому что они оказываются ближе к институтам управления и принятия государственных решений. Особенно большое значение это различие приобретает в перелом­ные моменты истории. Вспомним о роли жителей Парижа в Великой фран­цузской революции или жителей Петрограда в Русской революции 1917 г. Но взаимосвязь между центром и периферией сложнее, чем кажется. Отдельные регионы, далекие от центра, в силу сложившихся обстоятельств могут стать фокусом собирания новых сил для реализации нового историче­ского проекта. Так, в свое время Москва, бывшая небольшим городком Се­веро-Восточной Руси, смогла в новых исторических условиях выступить форпостом сопротивления и точкой сопряжения народных сил для пере­стройки русской государственности на других основаниях. В этом ракурсе вполне уместно ставить вопрос о возможности появления геолокального центра в современной России, далеко отстоящего от Москвы, вокруг кото­рого начнут происходить процессы пере-собирания, пере-создания россий­ской цивилизации на новых культурных началах.

Имея в виду такой угол зрения, обратимся к монографии коллектива си­бирских ученых под названием «Цивилизационная миссия Сибири: от техно­генно-потребительской к духовно-экологической стратегии глобального и регионального развития». Исходя из самого названия, видно, что Сибирь как отдельный макрорегион внутри федеративного государства рассматривается с позиций цивилизационного подхода. Этот подход соединяется с характерной

для русской политической культуры идеей мессианизма. Сибирь имеет важ­ную миссию, которая в широком смысле является миссией не только Сибири, но и всей России. «Центральная идея книги – обоснование ключевого положе­ния Сибири в переходную эпоху от нынешней, пребывающей в глубоком си­стемном кризисе техногенно-потребительской – к новой духовно-экологиче­ской цивилизации». В сегодняшних обстоятельствах именно Сибирь предста­ет как тот локус, в котором, согласно утверждению авторов книги, может или должно происходить наиболее явное выражение мессианских устремлений русского и других народов нашей страны. В данной статье мы постараемся в ходе анализа содержания названной монографии найти ответ на вопрос: уда­лось ли авторам осуществить рациональное обоснование этой идеи или нет.

Книга состоит из двух больших разделов. Первый называется «Сибирь в процессе перехода от техногенно-потребительской к духовно-экологиче­ской цивилизации». В этом разделе ставится вопрос о необходимости циви­лизационной трансформации России и всего мира, а также раскрывается по­нимание той миссии, которая возложена на Сибирь в этом процессе. Разви­тие Сибири рассматривается как один из стратегических геопроектов российской цивилизации и одновременно с этим как ядро глобального проекта переустройства мира, контуры которого обозначены в общих чер­тах в проекте Большой Евразии.

Первый раздел состоит их четырех глав. Второй раздел называется «Си­бирский социум: проблемы, предпосылки и факторы перехода к новой ци­вилизации». В этом разделе анализируется потенциал сибирского социума в контексте стратегических проектов глобального и регионального разви­тия. Данному анализу посвящены 5–10 главы монографии. Обозначенная в них тема раскрывается через ракурсы этносоциальной динамики, ценностных предпочтений, духовно-экологических традиций, высшего об­разования и сибирского искусства. Каждая глава содержательна и может привлечь внимание тех, кто интересуется историей России и нынешним со­стоянием дел в сибирском регионе.

Такое разделение на два объемных блока в пределах одной монографии, на наш взгляд, весьма оправдано и служит поставленной цели: исследова­нию культурных особенностей Сибири и выявлению ее духовно-эколого-социального потенциала с точки зрения перспектив предполагаемых гло­бальных цивилизационных трансформаций. Рассмотрим содержание каждо­го из разделов более детально.

Сибирь как локус духовно-экологической цивилизации

Концепция духовно-экологической (ноосферной) цивилизации была раз­работана А.В. Ивановым, И.И. Фотиевым, М.Ю. Шишиным (являющимися

членами авторского коллектива данной монографии) в прежних научно-философских работах. К их числу относится не менее пяти коллективных монографий [2; 3; 4; 5; 6]. Осмысление концепции ноосферной цивилизации представлено автором этой рецензии в статье «В поисках Новой России: размышления о концепции духовно-экологической цивилизации (А.В. Ива­нова, И.В. Фотиевой, М.Ю. Шишина)» [7]. Заинтересованных в цельном по­нимании этой оригинальной новаторской концепции цивилизационного раз­вития отсылаю к указанным работам. Здесь же лишь пунктирно обозначим главные черты новой цивилизации, которая, как предполагают авторы, должна появиться вначале в Сибири, а потом и во всей России.

Это, во-первых, экологичность, понимаемая в широком смысле слова как приоритет ценности «гармонии отношений между человеком, обще­ством и природой» над ценностью ускоренного научно-технического про­гресса и увеличения количественных показателей производства материаль­ных благ. Во-вторых, это метакультурный синтез, который подразумевает преодоление противоречий между наукой, религией, философией и искус­ством как особыми формами познания за счет нахождения единства их в свете ясного разграничения относительной и абсолютной истины в их объективном и субъективном выражении. В-третьих, это новый гуманизм, постулирующий принцип непрерывного бесконечного духовно-нравствен­ного совершенствования человека как высший смысл его существования. В четвертых, это утверждение института интегративного государства как государства правды, которое авторы концепции наследуют от классиков евразийской историософии (данная идея была развита в работах М.В. Шах­матова, Н.Н. Алексеева, П.Н. Савицкого). В отличие от правового государ­ства, государство правды, или гарантийное государство (термин Н.Н. Алексеева) главной задачей своей ставит не соблюдение формальных прав и свобод индивида, а обеспечение условий для всестороннего развития человека и в первую очередь его духовной самореализации; обеспечение прав и свобод в этом контексте признается как одна из важных задач, но да­леко не единственная. Остается только добавить, что такое государство правды в случае его появления должно иметь с самого начала не региональ­ный, а общероссийский статус, а не наоборот. В концепции духовно-эколо­гической цивилизации немало и других интересных и, наверное, дискус­сионных положений и концептуальных находок, но названных принципов достаточно, чтобы в самых общих чертах понять ее суть. Какое же отноше­ние к проблеме построения новой цивилизации имеет вопрос о перспекти­вах регионального развития Сибири?

Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к той методологии, которую используют авторы монографии.

«Прежде всего, следует зафиксировать нашу исходную методологиче­скую посылку: нет никаких оснований, развивая концепцию Большой Евра­зии, отказываться от классического цивилизационного выделения на геогра­фическом пространстве евроазиатского континента (или Старого Света) трех мегацивилизаций (или, в другой терминологии, культурно-географических миров): Запада, Северной (или Внутренней) Евразии и Востока» [9, с. 16].

Северная (или Внутренняя) Евразия – это российская цивилизация. То есть авторы понимают Россию не просто как государство-цивилизацию или как одну локальную цивилизацию наряду с другими (такими, как китайская цивилизация, западная, индийская, исламская, возможно, латиноамери­канская и японская), а как одну из трех мегацивилизаций. Такое понимание предает России особую историческую значимость. Сибирь же (и в особен­ности Алтайский регион) как географический центр России, а значит и центр одной из трех мировых мегацивилизаций, выступает здесь в каче­стве средоточия цивилизационных чаяний. Образ развития Сибири может стать прообразом развития всей России, а сам сибирский регион центром, в котором будут сосредоточены усилия лучших умов страны, для чего сле­дует учредить в Сибири третью столицу [Там же, с. 93–94]. Развитие Сиби­ри даст импульс для трансформации российской цивилизации, а через нее, в свою очередь, этот импульс перейдет к другим странам мира. Следует при­знать, что в этом представлении есть последовательность, своя логика.

Тем не менее, на наш взгляд, исходная посылка недостаточно глубоко осмыслена. Все-таки говорить о том, что классическим пониманием циви­лизационной сущности России является понимание ее как мегацивилиза­ции, сопоставимой только с Западом и Востоком, но не с отдельными ло­кальными цивилизациями, кажется большой натяжкой.

Прежде всего, давайте подойдем к этому положению с вопроса о числен­ности населения. Численность населения стран, относимых к западному миру, в совокупности более 1 миллиарда человек. Численность населения Китая (который с точки зрения авторов является только частью мегацивили­зации Востока) составляет 1 427 миллионов человек. Численность населе­ния Индии (которая тоже сама по себе (в отличие от России!) не является мегацивилизацией) – 1 436 миллионов человек. Численность населения стран исламского пояса в совокупности более 1 миллиарда человек. Числен­ность населения России составляет 147 миллионов человек, численность населения стран Евразийского союза в совокупности составляет около 185 миллионов человек. Таким образом, если смотреть на численность на­селения, то Россия в этом отношении сопоставима, скорее, с Бангладешем (171 млн человек) или с Мексикой (133 млн человек), чем с Западом или Востоком, или такими частями Востока, как Китай или Индия.

Посмотрим на вышеназванную методологическую посылку через призму вопроса о вкладе в мировую экономику. По данным МВФ (российские власти эти данные нигде не оспаривали) доля России от мировой экономики в послед­ние годы колеблется в пределах от 2 до 3%. Доля Китая (который является толь­ко частью мегацивилизации Востока!) составляет около 1/5 мировой экономики, доля США, по разным оценкам, колеблется в пределах от 20% до 25% мировой экономики (а США – это тоже ведь только часть мегацивилизации Запада!). Здесь, к слову, стоит заметить, что доля СССР в мировой экономике в начале 1970-х гг. (на пике своего развития) составляла от 11 до 13%. Очевидно, что по экономическому показателю охарактеризовать современную Россию (и даже СССР) как мегацивилизацию тоже вряд ли возможно.

Возьмем еще один показатель. Культура распространяется посредством языка. Благодаря языку мы осваиваем определенные ценности, проникаемся смыслами и обучаемся навыкам мышления, типы которого отличаются в за­висимости от цивилизационной специфики (А.В. Смирнов объясняет эти отличия, используя понятие «тип рациональности»). По числу носителей языка (людей, свободно говорящих на данном языке) на первом месте ока­зывается английский, около 1,3 миллиарда человек, за тем следует манда­ринское наречие китайского языка, около 1,1 миллиарда, на третьем месте хинди, около 600 миллионов человек. Английский язык, с определенными оговорками, можно назвать языком западной цивилизации, мандаринское наречие китайского и хинди – соответственно, языками китайской и индий­ской цивилизаций. Носителями русского языка являются 258 миллионов че­ловек. По этому показателю он сопоставим с португальским и французским (изначально европейскими языками, т.е. теми языками, которые согласно концепту мегацивилизаций, не обладают самостоятельной цивилизационно образующей силой). Как мы видим, и по этому показателю приставка мега- в отношении России не кажется оправданной.

Конечно, количественные показатели – не единственные показатели, и, быть может, не главные, если мы рассуждаем о цивилизационных особен­ностях. Однако все-таки их нельзя не учитывать. А в том случае, если мы отвергаем их в качестве одного из критериев, показывающих цивилизацион­ную состоятельность того или иного региона мира, следует четко обозначит другой критерий, по которому мы проводим разделительную линию. Судя по всему, таковым для авторов монографии является критерий про­странства. Действительно, Россия по территориальному показателю являет­ся самой большой страной на планете. И, кроме того, во многих отношени­ях она занимает очень удачное географическое положение, выступая неким средоточием всех взаимодействий между разными цивилизациями. В этом смысле мы можем говорить о том, что Россия является мостом, связующим центром между Востоком и Западом.

Однако старое деление на Восток и Запад, в большей степени характер­ное для мыслителей XIX и начала XX столетий, на наш взгляд, требует су­щественного переосмысления. Тогда такое деление означало, прежде всего, разделение по критерию степени модернизированности, а также противо­поставление, наряду с уровнем научно-технического развития, «нового» европейского образа жизни традиционному (азиатскому). В XXI столетии многие восточные общества (к примеру, японское и южнокорейское) в этом отношении ничуть не менее современны, чем западные, при этом они не стали по своему образу жизни чисто европейскими, но сохранили ряд своих специфических черт.

Те общие черты, которые выделяются авторами монографии как общие для стран Востока: «…восточная мегацивилизация характеризуется рядом об­щих культурных, политических и ментальных черт. К ним можно отнести культурный традиционализм, особое почитание семьи и родственных отно­шений, особую роль централизованного государства в жизни общества, глу­бокую религиозность, коллективистские идеалы общежития, наличие силь­ной интуитивно-мистической составляющей в религиозных и философских представлениях, а также меньшую, по сравнению с Европой, склонность (за исключением исламской цивилизации и Японии) к насильственно-силово­му решению политических проблем и к идейной конфронтации» [9, с. 19], – на наш взгляд, можно рассматривать как широко распространенный в литера­туре нарратив, как повествование. Названная совокупность черт, также их полнота требуют сегодня более строгого теоретического объяснения. К при­меру, трудно принять утверждение о более глубокой религиозности современ­ного китайца в сравнении с норвежцем. Или о большей роли централизован­ного государства в жизни индийского общества в сравнении с американским.

В общем, можно сказать, что дифференциация мегацивилизаций на Вос­ток, Запад и Россию (Северную Евразию) требует дальнейшего обсуждения с позиций цивилизационного подхода, который, впрочем, авторы книги ак­тивно и творчески используют для достижения целей проводимого исследо­вания. Если Россия понимается как локальная цивилизация, сопоставимая с другими локальными цивилизациями (кстати, именно такое понимание было у Н.Я. Данилевского, на которого авторы ссылаются как на одного из классиков), вполне уместно поставить вопрос о значении Сибири для ци­вилизационного развития России. Такая постановка вопроса не отменяет то­го предположения, что Сибирь может сыграть одну из решающих ролей не только для возрождения российской цивилизации, но и для глобального развития. Но все же представляется несомненным то, что без этого этапа – трансформации России как целого (а не только отдельно взятого ее регио­на) – не получится выстроить стратегию глобального развития, в которой Россия, конечно, способна сыграть ведущую роль, но не роль мегацивилиза‐

ции, а роль первого среди равных, одного из пяти или шести центров миро­вого развития. Мы полагаем, что следует постараться избежать географиче­ского детерминизма. Пространственный фактор имеет большое значение, но еще большее значение имеет человеческий фактор. То, как люди мыслят, видят свое будущее, воплощают свои замыслы, взаимодействуют друг с другом и окружающей средой.

В контексте проблемы цивилизационного развития современной России, на наш взгляд, можно согласиться с авторами в том, что «интенсивное раз­витие Сибири как стратегического и уникального евразийского региона есть одновременно и важнейшее условие опережающего интенсивного развития всей России» [9, с. 53]. Сибирь – это уникальная природно-географическая зона, обильно наполненная ресурсами, освоенными и сейчас лишь в незна­чительной степени. Очень важно суметь перейти к политике экологичного освоения и использования этих ресурсов и не нарушить сложную экосисте­му региона. Тогда этот регион сможет послужить в качестве заповедного (в широком смысле слова) региона для всей планеты, способного поддержи­вать ее биологический и климатический баланс, так востребованный в на­стоящую эпоху. Кроме того, как справедливо замечают авторы, «Сибирь, особенно ее юго-западный регион с элитными черноземами, призвана стать важным фактором обеспечения продовольственной безопасности страны и мировым центром производства экологически чистого продовольствия» [Там же, с. 91]. Под призванием здесь, вероятно, имеется в виду наличие практически всех необходимых элементов для решения данной задачи. Ключевым же элементом, однако, в данных обстоятельствах является поли­тическая воля руководства страны.

Еще более важным видится создание условий для разностороннего раз­вития человека. Налаживание региональной инфраструктуры, а также обес­печение привлекательного образа жизни в городах и селах Сибири для мо­лодого поколения. Для этого потребуется также осуществить ряд государ­ственных мер. Да, именно общегосударственных. Без государства как стержневого института российской цивилизации развитие такого большого региона, как Сибирь просто не мыслится реалистичным. Конечно, это тре­бует значительных финансовых вложений, но дело не только в них. Прежде всего, необходима комплексная программа развития, которая сделала бы та­кие вложения оправданными и поддающимися для отслеживания целесооб­разности трат (государственные вложения в отдельные программы происхо­дят и сейчас, но комплексный подход на данный момент отсутствует).

Согласимся и в том, что при составлении такой программы принцип коо­перации и взаимной дополнительности экономик и ресурсов сибирских регионов должен быть, безусловно, предпочтен принципу конкуренции [Там же, с. 89]. А также в том, что в первую очередь необходимо позаботить‐

ся о молодежи, о качестве предоставляемого образования и социальной базе, в том числе льготах и преференциях, которые бы прекратили отток наиболее талантливой молодежи из Сибири в Центральную Россию [9, с. 90]. Конечно, этот вопрос напрямую связан с вопросом о востребованности на сибирском рынке труда высококвалифицированных хорошо оплачиваемых специали­стов. Учитывая количество ресурсов, а значит, гипотетически рентабельных хозяйственных и культурных проектов на территории Сибири, такая востре­бованность по мере действительного осуществления их должна расти. Но, повторимся, без политической воли и государственной поддержки большие проекты останутся лишь фантазиями. Нужна интенсификация раз­вития, ведь «консервация экстенсивно-сырьевого уклада в Сибири губи­тельна не только для нее самой, но является серьезной угрозой для суще­ствования России как великой мировой державы» [Там же, с. 57]. Однако другого субъекта, способного взяться за полномасштабные проекты, кроме государства, нет. Но стоит ли во всем полагаться на государство?

Проблемы и перспективы цивилизационного развития сибирского социума

Во втором разделе книги авторы исследуют современное состояние си­бирского общества, а также генезис процессов, приведших его к этому со­стоянию. Они задаются вопросами о том, «каково нынешнее состояние си­бирского социума, и есть ли у него достаточный субъектный, социо- и этно­культурный потенциал для актуализации обоснованного выше объективного цивилизационного потенциала?», о том, «кто может выступить в роли ре­ального актора цивилизационных трансформаций в Сибири, и насколько ценности новой цивилизации разделяются сибиряками, особенно молодым поколением?» [Там же, с. 111] и рядом других.

В 5 главе исследуется этносоциальная динамика сибирского социума. Ис­ходя из результатов проведенного исследования, можно сделать вывод о том, что в целом в Сибири сохраняются традиции мирного сосуществования раз­личных этнических групп. Принцип «интеграция без ассимиляции», которо­му следовала власть и в дореволюционный, и в советский периоды истории дал положительные плоды. При этом стоит подчеркнуть, что миграционные потоки шли достаточно интенсивно. Без всякого сомнения, это серьезным образом влияло на коренные сообщества. Однако их трансформация шла по преимуществу ненасильственным путем. В этом заключается большая заслуга русского народа, который служил тем «интегратором», который при­вносил культуру, но не навязывал свой образ жизни. К сожалению, в послед­ние десятилетия происходит сжатие русского массива и увеличение в про­центном отношении численности многих коренных народов Сибири. Глав‐

ной причиной этого является отток славянского населения из сибирского региона в центральную Россию. Верно отмечается, что «особенности отдель­ной цивилизации определяются составом и своеобразием культуры входя­щих в нее народов (этносов)» [9, с. 112]. Ядром евразийской (российской) цивилизации была и остается русская культура, поэтому без ее возрождения, без возвращения к традиционным для нее ценностям и культура других близ­ких по духу к русским народов оказывается под угрозой.

Тема традиционных ценностей поднимается в 6 главе. Эта глава, на наш взгляд, особенно интересна. Напомним, что 9 ноября 2022 г. был издан Указ Президента РФ «Об утверждении основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нрав­ственных ценностей». В этом указе к традиционным ценностям отнесены «жизнь, достоинство, права и свободы человека, патриотизм, гражданствен­ность, служение Отечеству и ответственность за его судьбу, высокие нрав­ственные идеалы, крепкая семья, созидательный труд, приоритет духовного над материальным, гуманизм, милосердие, справедливость, коллективизм, взаимопомощь и взаимоуважение, историческая память и преемственность поколений, единство народов России». Монография вышла до издания дан­ного указа. Но тот список ценностей, которые ее авторами именуются тра­диционными1, во многом перекликается с перечисленными в Указе Прези­дента. Среди них (иногда немного в другой формулировке): коллективизм, единство народов России, патриотизм, взаимопомощь и взаимоуважение, приоритет духовного над материальным, созидательный труд, крепкая се­мья. Сама 6 глава называется «Духовно-экологический ценностный потен­циал населения Сибири».

Авторы констатируют тот факт, что в ходе цивилизационных изменений в постсоветской России образовался «феномен полиментальности, включа­ющий в себя в качестве составных компонентов просоциалистическую, ин­дивидуалистическую, религиозную, криминальную ментальность, а также так называемую псевдоментальность» [Там же, с. 147]. Характерной чертой последней, широко распространенной среди молодежи, является мозаич­ность, эклектичность ценностных ориентаций. Но и в этих сложных проти­воречивых условиях, как показали социологические исследования, евразий­ский социокультурный потенциал не исчерпал себя. Так, среди большинства сибиряков была выявлена «крайне негативная оценка социальных послед­ствий либерально-рыночных трансформаций со стороны как всего населе­ния, так и экспертного сообщества» [Там же]. Коллективизм оказался ближе 2/3 респондентам. В том числе предпочтение отдается коллективной форме собственности в сравнении с частной, а также взаимопомощи и чувству кол­лективной солидарности в сравнении с индивидуализмом и личной делови‐

---

тостью [9, с. 151]. Сказанное относится не только к ценности коллективиз­ма, но и к другим евразийским ценностям, цифры разнятся, но в целом их преобладание не вызывает сомнения.

Интересно и то, что если рассуждать не об отдельно взятых ценностях, а о системе ценностей, их восприятия среди опрашиваемых, то привержен­цев системы западных ценностей оказывается еще меньше. То есть если отдельная взятая ценность (например, личной свободы или предпринима­тельской инициативы) может в процентном соотношении иметь достаточно большое количество сторонников, то целостное восприятие иерархии ценностей чаще всего включает в себя евразийские ценности, которые зани­мают одну из первых позиций. Тот же вывод и в этносоциологическом изме­рении: «западные ценности ни для одного из обследуемых народов не яв­ляются преобладающими» [Там же, с. 134].

Показательно, что и среди молодого поколения, несмотря на то, что сте­пень приверженности западным смыслам среди них более высока, в целом констатируется предпочтение традиционным ценностям, таким как «семья, дружеские отношения с соседями, друзьями, коллегами, хорошее образова­ние, достойная профессия, экологически благоприятная природная среда (от 80% до 90% респондентов считают для себя важным каждый из выде­ленных показателей)» [Там же, с. 168]. При этом многие из них отмечают, что помимо чувства национальной и российской идентичности, для них важно ощущать себя «гражданами мира», т.е. быть сопричастными к проис­ходящему в мире. Такое мироощущение не тождественно космополитизму в западной его интерпретации, а свидетельствует, скорее, об евразийском мироощущении братства народов.

Однако, несмотря на представленные результаты, мы должны ясно да­вать себе отчет, что кризисные тенденции в сибирском обществе (равно как и в целом российском) не преодолены. В связи с этим хотелось бы выска­зать одно соображение, которое позволит прояснить ситуацию, при которой, несмотря на предпочтение традиционных ценностей западным, в действи­тельности общество оказывается во многом устроено по моделям той культуры, которая не принимается. Недостаточно формального количе­ственного преобладания сочувствующих приверженцев той или иной систе­мы ценностей для того, чтобы эта система ценностей стала основополагаю­щим каркасом для воспроизводства цивилизации. Система ценностей долж­на быть проявлена в повседневной активности человека. Другими словами, необходимо ценностно-ориентированное целеполагание. Нравственные ценности и жизненные цели должны соответствовать друг другу. Ценно­стям должны соответствовать цели не только долгосрочные, но и средне- и краткосрочные. Такое соотнесение требует от человека личной ответ­ственности и воли, готовности к преодолению трудностей для достижения

поставленных ценностно-значимых целей. Сила воли и чувство ответствен­ности образуются в процессе воспитания и самовоспитания. Именно здесь, на наш взгляд, кроется то слабое место, на которое стоит обратить самое пристальное внимание.

Тот факт, что жители Сибири в большинстве своем сочувствуют тради­ционным ценностям, еще не означает, что сибирский социум живет соглас­но этим ценностям. Отдельные представители социума, достаточно актив­ные, целеустремленные, порой способны определять, вопреки общему на­строению, вектор его движения. Не стоит преуменьшать значение приверженцев западных ценностей. Только реализация больших проектов, в основе которых будут положены евразийские принципы содружества, ком­мунитаризма и справедливости, создадут действительную, а не воображае­мую, альтернативу постмодернистскому образу жизни. Благопожелания недостаточно, необходимо действие. Созидательное действие в рамках об­щего дела. Так будет происходить преображение человека.

Даже в малых группах возможно апробирование альтернативных подхо­дов, имеющих цивилизационное значение. На наш взгляд, возможно не только движение сверху (от распоряжения Президента к народному со­знанию), но и движение снизу. Более того, последнее даже предпочтитель­ней. От малых общин, кооперативных сообществ может исходить энергия, которая постепенно захватит вышестоящие уровни социальной пирамиды. Так, в качестве «поднимающего волну» социального актора способна вы­ступить, к примеру, частная школа, демонстрирующая оригинальную систе­му педагогики, помогающая детям развиваться гармонично. Или коллектив небольшого предприятия, выпускающего востребованную на рынке высоко­качественную экологичную продукцию.

Кроме исследований этносоциальной динамики и аксиологических осо­бенностей сибирского социума, во втором разделе монографии раскрывают­ся особенности сибирского искусства, очерчиваются перспективы развития сельского хозяйства Сибири, акцентируется внимание на важности тради­ций сельского жизни в контексте парадигмы духовно-экологической циви­лизации, показывается значение сибирского просветительства и высшей школы. Все эти темы заслуживают того, чтобы обратиться к ним, погрузить­ся в материал. Для незнакомых со спецификой сибирского региона такое по­гружение станет обогащающим познавательным процессом, а для с знако­мых с ней оно поможет лучше понять особенности развития исторической и современной Сибири.

Заключение

Удалось ли авторам обосновать главную идею своей книги, а именно, ключевые положения Сибири в переходную эпоху от нынешней, техногенно-потребительской к новой духовно-экологической цивилизации? На наш вз­гляд, много сказано в обоснование этой идеи, но оно далеко еще от заверше­ния. Важно обратить при этом внимание на определенного рода условия или оговорки для достижения поставленной задачи. У Сибири как локально­го региона есть все необходимое для того, чтобы сыграть важную роль в переходную эпоху цивилизационных трансформаций. Авторам моногра­фии удалось это показать и обосновать. Однако сумеет ли сибирский социум активировать свой духовно-культурный потенциал, научится ли использовать те природные ресурсы, которыми изобилует сибирская земля, осмотрительно и разумно, сможет ли он привлечь средства российского государства для реа­лизации крупномасштабных проектов, и тем самым обеспечить цивилизаци­онный прорыв, – это вопрос, ответ на который даст только история. Думает­ся, если сами сибиряки возьмутся за осуществление цивилизационной мис­сии, которую они сами же на себя возложат, не ожидая что кто-нибудь это сделает за них, тогда Сибирь, возможно, станет центром новой ноосферной цивилизации. Не следует забывать главного, цивилизации творятся люди. С таким осознанием и верой в собственные силы возможно все.

Угрин Иван Михайлович – кандидат политических наук, научный сотруд­ник сектора философских проблем политики Института философии РАН. 109240, Россия, Москва, ул. Гончарная, д. 12, стр. 1.

Ivan M. Ugrin – Ph.D. in Political Sciences, Research Fellow, Institute of Philosophy, Russian Academy of Sciences.

109240, 12/1 Goncharnaya str., Moscow, Russia.

ivan_ugrin@mail.ru

Список литературы

1. 1. Алексеев Н.Н. Евразийцы и государство. «Русский народ и государство». М.: Аграф, 2003. С. 169–186. URL: http://www.hrono.ru/proekty/russia/Author/​Russ/A/Alekseev/state.html (дата обращения: 12.02.2023).

2. 2. Иванов А.В., Фотиева И.В., Шишин М.Ю. Скрижали метаистории: творцы и ступени духовно-экологической цивилизации. Барнаул: Изд-во АлтГТУ им. И.И. Ползунова; Изд-во Фонда «Алтай – 21 век», 2006. 640 с.

3. 3. Иванов А.В. Евразийство: ключевые идеи, ценности, политические приоритеты: монография / А.В. Иванов, Ю.В. Попков, Е.А. Тюгашев, М.Ю. Шишин. Барнаул: Азбука, 2007. 243 с.

4. 4. Иванов А.В. Духовно-экологическая цивилизация: устои и перспективы: моно­графия / А.В. Иванов, И.В. Фотиева, М.Ю. Шишин. 2-е изд., испр. Барнаул: Изд-во АГАУ, 2010. 133 с.

1. 5. Иванов А.В., Фотиева И.В., Шишин М.Ю. Человек восходящий: философский и науч­ный синтез «Живой Этики». Барнаул: Изд-во Фонда «Алтай – 21 век», 2012. 512 с.

2. 6. Иванов А.В., Фотиева И.В., Шишин М.Ю. На путях к новой цивилизации (очерки духовно-экологического мировоззрения). Барнаул: Изд-во АлтГТУ, 2014. 219 с.

3. 7. Угрин И.М. В поисках Новой России: размышления о концепции духовно-эколо­гической цивилизации (А.В. Иванова, И.В. Фотиевой, М.Ю. Шишина) // Фило­софская мысль. 2023. № 2. С. 26–49. DOI: 10.25136/2409-8728.2023.2.39752 EDN: DIALMM URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=39752 (да­та обращения: 03.04.2023).

4. 8. Русский мир как цивилизационное пространство / Российская акад. наук; Ин-т философии РАН; Фонд «Русский мир»; ред.-сост. А.Ф. Яковлева. М.: ИФ РАН, 2011. 301 с.

5. 9. Цивилизационная миссия Сибири: от техногенно-потребительской к духовно-экологической стратегии глобального и регионального развития: монография (коллектив авторов; под ред. А.В. Иванова). Барнаул: Новый формат, 2022. 368 с.

References

1. 1. Alekseyev N.N. Yevraziytsy i gosudarstvo. «Russky narod i gosudarstvo». M.: Agraf, 2003. S. 169–186. URL: http://www.hrono.ru/proekty/russia/Author/Russ/A/Alekseev/ state.html (access date: 12.02.2023).

2. 2. Ivanov A.V., Fotiyeva I.V., Shishin M.Yu. Skrizhali metaistorii: tvortsy i stupeni dukhovno-ekologicheskoy tsivilizatsii. Barnaul: Izd-vo AltGTU im. I.I. Polzunova; Izd-vo Fonda «Altay – 21 vek», 2006. 640 s.

3. 3. Ivanov A.V. Yevraziystvo: klyuchevye idei, tsennosti, politicheskiye prioritety: monografiya / A.V. Ivanov, Yu.V. Popkov, E.A. Tyugashev, M.Yu. Shishin. Barnaul: Azbuka, 2007. 243 s.

4. 4. Ivanov A.V. Dukhovno-ekologicheskaya tsivilizatsiya: ustoi i perspektivy: monogra-fiya / A.V. Ivanov, I.V. Fotiyeva, M.Yu. Shishin. 2-e izd., ispr. Barnaul: Izd-vo AGAU, 2010. 133 s.

5. 5. Ivanov A.V., Fotiyeva I.V., Shishin M.Yu. Chelovek voskhodyashchiy: filosofskiy i nauchny sintez «Zhivoy Etiki». Barnaul: Izd-vo Fonda «Altay – 21 vek», 2012. 512 s.

6. 6. Ivanov A.V., Fotiyeva I.V., Shishin M.Yu. Na putyakh k novoy tsivilizatsii (ocherki dukhovno-ekologicheskogo mirovozzreniya). Barnaul: Izd-vo AltGTU, 2014. 219 s.

7. 7. Ugrin I.M. V poiskakh Novoy Rossii: razmyshleniya o kontseptsii dukhovno-ekologicheskoy tsivilizatsii (A.V. Ivanova, I.V. Fotiyevoy, M.Yu. Shishina) // Filosofskaya mysl. 2023. № 2. S. 26–49. DOI: 10.25136/2409-8728.2023.2.39752 EDN: DIALMM URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=39752 (access date: 03.04.2023).

8. 8. Russky mir kak tsivilizatsionnoye prostranstvo / Rossiyskaya akad. nauk; In-t filosofii RAN; Fond «Russky mir»; red.-sost. A.F. Yakovleva. M.: IPH RAN, 2011. 301 s.

9. 9. Tsivilizatsionnaya missiya Sibiri: ot tekhnogenno-potrebitelskoy k dukhovno-ekologicheskoy strategii globalnogo i regionalnogo razvitiya: monografiya (kollektiv avtorov; pod red. A.V. Ivanova). Barnaul: Novy format, 2022. 368 s.

    

Научно-теоретический журнал

Проблемы цивилизационного развития
Civilization studies review

2023. Том 5. Номер 1

Учредитель и издатель: Федеральное государственное бюджетное учреждение науки «Институт философии РАН»

Свидетельство о регистрации СМИ: ЭЛ № ФС77-76168 от 08 июля 2019 г.

Главный редактор В.Н. Шевченко
Зам. главного редактора В.И. Спиридонова
Ответственный секретарь И.М. Угрин
Заведующий редакцией Б.В. Грачев

Художник: Б.В. Грачев
Технический редактор: Б.В. Грачев
Корректор: Е.М. Пушкина

Оригинал-макет изготовлен в Институте философии РАН

Компьютерная верстка: Б.В. Грачев

Информацию о журнале «Проблемы цивилизационного развития / Civilization studies review» см. на сайте: https://civstudies.ru

Памятка для авторов

• • Журнал принимает к рассмотрению научные статьи, рецензии и обзоры научных мероприятий.

• • Журнал не принимает материалы, опубликованные ранее или принятые к публикации в других изданиях.

• • Предоставление материала для публикации означает передачу прав на публикацию издателю.

• • К рассмотрению принимаются рукописи в формате MS Word по адресу электронной почты. Рукописи статей (других материалов) оформляются следующим образом:

  • • • шрифт: «Times New Roman»;

    • • размер шрифта: название статьи, Ф.И.О. автора – 14 кеглем;

    • • подзаголовки (полужирным шрифтом), текст – 14; сноски – 10;

    • • междустрочный интервал – 1,5;

    • • абзацный отступ – 1,25;

    • • выравнивание – по ширине поля: 2,5 см со всех сторон.

• • Объем научной статьи не должен превышать 1,2 авторского листа, обзоров научных мероприятий – 0,75 авторского листа, библиографических обзоров и рецензий – 0,5 авторского листа (1 авторский лист – 40 тыс. знаков).

• • Первая страница статьи обязательно должна содержать следующие элементы на русском и английском языках:

  • • • фамилию, имя, отчество автора;

    • • сведения об авторе (ученая степень, ученое звание, место работы, должность, почтовый адрес, адрес электронной почты);

    • • название статьи;

    • • аннотацию (200–250 слов), в которой характеризуются задачи и методы исследования и полученные результаты;

    • • ключевые слова (7–10).

• • Обязательным условием для приема материала является наличие библиографического списка, составленного в алфавитном порядке. Каждая библиографическая запись должна соответствовать
  ГОСТ Р 7.0.5–2008.

• • Ссылки на литературу оформляются следующим образом: в квадратных скобках указывается номер источника из списка литературы, через запятую номер страницы или страниц издания (в том случае, если приводится цитата). Например: [9], [12, с. 134], [14, с. 12–13].

• • Публикация осуществляется на русском языке.

• • Решение о публикации принимается на основании внутреннего анонимного рецензирования.

Адрес редакции: Российская Федерация, 109240, г. Москва, ул. Гончарная, д. 12, стр. 1, оф. 422. Тел.: +7 (495) 697-91-89; e-mail: info@civstudies.ru; сайт: https://civstudies.ru